Предприниматель понял, что ему грозит банкротство, и решил не отдавать недвижимость кредиторам. Одну квартиру он просто продал, вторую через цепочку сделок вывел на супругу. Управляющий такие маневры не оценил и оспорил сделки, но проиграл. Нижестоящие инстанции решили, что квартира в любом случае защищена исполнительским иммунитетом, поэтому возвращать ее в конкурсную массу не нужно. С этим не согласился Верховный суд, который подробно объяснил, почему у этого жилья нет иммунитета.
Предприниматель из Санкт-Петербурга Евгений Егоров поручился перед «Сбербанком» за то, что его компании – «Актив Медикал Групп» и «ТПК «Эксперт» – вернут крупный кредит. Но остался долг порядка 36 млн руб. Поэтому над Егоровым нависла угроза личного банкротства. Чтобы выйти из этой процедуры с минимальными потерями, он придумал спрятать свои квартиры от кредиторов.
Для этого он решил вывести свой основной актив, четырехкомнатную квартиру, на свою жену. Знакомая предпринимателя Скоробова сперва купила квартиру у Егорова, а через год продала его жене за ту же стоимость. Параллельно супруги заключили брачный договор о том, что в случае развода каждый получает то имущество, на чье имя оно приобретено. А когда жена получила жилье, они развелись.
Другую квартиру Егоров продал, полученными деньгами закрыл ипотеку, а остаток отдал жене.
А потом его признали банкротом.
Вот подробное описание всех сделок с недвижимостью:
- До 2015 года Егоров, его супруга и двое его детей жили в однокомнатной квартире площадью в 74 кв. м. Эта квартира принадлежала супруге Егорова и ее матери.
- Март 2015 года. Супруга Егорова и их дети прописываются в четырехкомнатной квартире, принадлежащей Егорову. Предприниматель сохраняет прописку в «однушке».
- Апрель 2015 года. Егоров заключает с супругой брачный договор, по которому все имущество, приобретенное ими в браке, в случае развода останется тому, на чье имя оно приобретено.
- В тот же день Егоров заключает с женой договор купли-продажи четырехкомнатной квартиры. Но переход права собственности отказываются регистрировать.
- Сентябрь 2015 года. Егоров продает четырехкомнатную квартиру своей знакомой Скробовой за 10,6 млн руб.
- Октябрь 2015 года. Егоров продает еще одну свою квартиру площадью в 154 кв. м. Полученными от продажи деньгами он закрывает ипотеку в банке ВТБ, а остальные деньги отдает жене.
- Ноябрь 2015 года. Егоровы разводятся.
- Ноябрь 2016 года. Супруга Егорова выкупает четырехкомнатную квартиру у его знакомой – по той же цене в 10,6 млн руб. Все это время Егорова и ее дети продолжали жить в этой квартире.
- 2017 год. Егорова признают банкротом (дело № А56-7844/2017).
Иммунитет: есть или нет?
Финансовый управляющий Егорова Артем Захаров решил оспорить сделки должника с квартирами. Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области удовлетворил его требования.
Судья Александра Володкина отклонила довод Егорова о том, что на четырехкомнатную квартиру распространяется исполнительский иммунитет. На момент продажи она не была единственным жильем ни для должника, ни для его родственников. Семейство было обеспечено однокомнатной квартирой, площадь которой соответствовала учётной норме площади жилого помещения на одного человека в Санкт-Петербурге. Судья Володкина также учла, что деньги от продажи 154-метровой квартиры не поступили в конкурсную массу, а остались у супруги Егорова.
Должник, настаивая на реальности оспариваемых сделок купли-продажи четырёхкомнатной квартиры, исходил из собственного решения оставить спорное жилье бывшей супруге в связи с расторжением брака, вызванного «ухудшением его финансового состояния». Он также указывал, что перестал жить со своей семьей с начала бракоразводного процесса. В суде он рассказал, что живет сейчас у брата, а его супруга рассказала о грядущем иске о «выселении» Егорова из «однушки», которая принадлежит ей и матери.
К этим доводам прислушался 13-й ААС, который отменил решение первой инстанции. Суд признали, что квартира защищена исполнительским иммунитетом как единственное жилье должника, поэтому ее продажа не могла нанести вреда кредиторам. По этой причине не имеют значения и мотивы, по которой должник решил продать жилье своей знакомой – а значит, нет смысла признавать сделки с недвижимостью недействительными.
Арбитражный суд Северо-Западного округа поддержал выводы апелляционного суда. Поэтому управляющий Захаров подал жалобу в Верховный суд. Он настаивал, что никакого иммунитета четырехкомнатная квартира не имеет. Он поддержал вывод первой инстанции о том, что на 2015 год, когда Егоров запустил цепочку сделок, это жилье не было для него и его семьи единственным.
Сам виноват
Дело рассмотрела «тройка» судей коллегии по экономическим спором под председательством Екатерины Корнелюк. По мнению ВС, долг Егорова перед «Сбербанком» объясняет мотивы поведения должника и его семьи. Раньше им вполне хватало «однушки». Но потом четырёхкомнатная квартира стала местом регистрации супруги и детей должника, а затем предметом брачного договора и оспариваемой цепочки сделок.
Действия по смене регистрации супруги и детей должника являлись недобросовестными, совершенными исключительно с целью распространения исполнительского иммунитета на четырёхкомнатную квартиру — ВС.
Также ВС обратил внимание на «номинальную» роль Скробовой, которая сперва купила четырехкомнатную квартиру у Егорова, а через год продала ее супруге должника за ту же цену. Суд назвал ее «мнимым промежуточным звеном» в сделке непосредственно между супругами, целью которой было придание квартире статуса единоличной собственности теперь уже бывшей жены банкрота.
Сам должник не считал четырёхкомнатную квартиру своим единственным жильем, выразив волю на отказ от исполнительского иммунитета, посчитали судьи. Имея в собственности несколько жилых помещений и изначально не намереваясь использовать ни одно из них в качестве единственного, Егоров последовательно продавал квартиры, но не расплачивался с кредиторами и не покупал новое жилье.
«Отсутствие у должника жилья, свободного от исполнительского иммунитета, является исключительно результатом совершённых им действий», – подчеркнул ВС.
С учетом этого судьи подтвердили правильность выводов первой инстанции. Четырехкомнатная квартира должна быть возвращена в конкурсную массу, после чего она не будет защищена исполнительским иммунитетом. Недвижимость продадут, чтобы погасить требования кредиторов Егорова, включая Сбербанк.
Мнения юристов
Это дело показательно в контексте изменения подходов к вопросу защиты единственного жилья исполнительским иммунитетом, комментирует Дмитрий Шевченко из АБ Казаков и партнеры. ВС развивает тренд противодействия способам сокрытия активов несостоятельного должника, подчеркивает Магомед Газдиев, партнер правового бюро Олевинский, Буюкян и партнеры. Ключевой вывод, который, по мнению юриста, сделали судьи экономколлегии – о том, что возвращенное после оспаривания сделок жилье не наделяется исполнительским иммунитетом автоматически.
С этим соглашается и Кристина Рочегова, юрист Petrol Chilikov. Эксперт трактует выводы ВС так: если должник сам создал ситуацию, при которой жилье получило статус единственно пригодного для проживания, то он, по сути, сам отказался от исполнительского иммунитета. «Это разъяснение позволит минимизировать формализм судов при оценке доводов заявителей о недобросовестности участников сделки и не доводить рассмотрение споров до высших судебных инстанций», – уверен Шевченко.
«Возможно, скоро единственное жилье для должника больше не будет панацеей», – заключает Рочегова.