КС разрешил изымать единственное жилье у недобросовестных должников
Не дождавшись реакции властей, за девять лет так и не уточнивших критерии роскошного жилья и границы исполнительского иммунитета, Конституционный суд (КС) РФ попытался сам решить проблему. Он допустил при ряде условий изъятие единственного жилья у граждан-банкротов с предоставлением взамен более скромного. Юристы называют позицию революционной и считают, что продолжниковая судебная практика теперь развернется в сторону кредиторов. В первую очередь проблемы могут возникнуть у владельцев больших домов и многокомнатных квартир. Но могут пострадать и те, у кого жилплощадь просто больше социальной нормы.
В защиту роскоши
КС опубликовал постановление (.pdf) по жалобе Ивана Ревкова, допустив ограничение исполнительского иммунитета, защищающего единственное жилье гражданина-должника от взыскания. Ст. 446 Гражданского процессуального кодекса РФ (ГПК) не разрешает продать такое жилье для погашения долгов, даже если оно является очевидно роскошным. Это позволяет должникам приобретать недвижимость на заемные средства (без ипотеки), которые они не собираются возвращать.
Проблема существует много лет, и КС неоднократно указывал на необходимость корректировки ГПК, но Минюст и Госдума рекомендации игнорировали. В 2012 году КС прямо обязал законодателя определить пределы защиты единственного жилья и разработать порядок обращения на него взыскания, если недвижимость явно превосходит разумные потребности человека в жилище, а активы должника несоразмерны его обязательствам. Но за девять лет поправки в ГПК так и не были внесены.
Не изменилась за это время и судебная практика, занимающая сторону должников. Так, Верховный суд РФ (ВС) прошлой осенью отказал кредиторам в праве принудительно заменить гражданину-банкроту его единственную квартиру на жилье меньшей площади (см. “Ъ” от 24 октября 2020 года), сославшись как раз на то, что закон этого не позволяет. Теперь КС решил самостоятельно восполнить недостаток регулирования.
Больше не безусловное право
Иван Ревков более 20 лет назад одолжил своей знакомой Елене Шахлович 770 тыс. руб., но та деньги не вернула. Кредитор получил решение суда о взыскании средств и передал его на исполнение приставам, но долг взыскать не удалось.
В 2019 году должницу признали банкротом.
Но арбитражный суд Калужской области отказался продавать жилье и исключил его из конкурсной массы, так как оно для должницы оказалось единственным и не было обременено ипотекой. Это решение поддержали вышестоящие инстанции, а ВС не стал пересматривать дело.
Господин Ревков обратился в КС, настаивая, что ст. 446 ГПК во взаимосвязи с п. 3 ст. 213.25 Закона о банкротстве противоречит Конституции, так как дает единственному жилью иммунитет, даже если оно приобретено после возбуждения приставами исполнительного производства и значительно превышает разумно достаточную площадь для удовлетворения потребности в жилище.
В постановлении КС снова напомнил об обязанности законодателя внести изменения в ГПК, раскритиковав его медленную реакцию: «Помимо многолетнего недопустимого законодательного бездействия, указанный длящийся риск причинения вреда конституционно значимым ценностям отягощается самим по себе неисполнением акта конституционного правосудия». По мнению суда, «это лишает оснований дальнейшее ожидание своевременного исправления действующего законодательного регулирования и вынуждает КС вновь обратиться к проверке конституционности (той же статьи.— “Ъ”)».
Ключевым выводом КС стало признание того, что ст. 446 ГПК больше не может служить в качестве «безусловного отказа в обращении взыскания на жилые помещения, если суд считает необоснованным применение исполнительского иммунитета».
Снятие защиты с единственного жилья возможно, если суды установят, что оно было приобретено со злоупотреблениями, говорится в постановлении.
Также суды должны учитывать рыночную стоимость жилья и ее соотношение с величиной долга, чтобы обращение взыскания было обоснованным, а не использовалось как «карательная санкция» или «средство устрашения должника угрозой отобрания у него и членов его семьи единственного жилища».
Оставить на улице должника нельзя — ему следует предоставить новое жилье площадью не меньше, чем по договору соцнайма и в пределах того же поселения (либо в другом регионе с его согласия). В связи с этим решения судов об отказе взыскать квартиру должницы Ивана Ревкова подлежат пересмотру, постановил КС.
Революция в практике
«Суть позиции КС сводится к тому, что допустимо предоставлять должнику иное, более скромное жилище, а то в котором он проживает, продавать для погашения долгов перед кредиторами»,— говорит советник юрфирмы РКТ Иван Стасюк. Иммунитет не действует, если должник злоупотреблял правом при приобретении жилья, то есть когда оно куплено фактически на деньги кредиторов, но залогом не обременено, поясняет он.
Юрист банкротного направления Vegas Lex Валерия Тихонова называет постановление «поистине революционным для практики», добавляя, что на фоне бездействия законодателя и продолжниковой позиции арбитражных судов КС «взял на себя миссию по установлению границ исполнительского иммунитета».
Адвокат юргруппы «Яковлев и партнеры» Бронислав Садиков считает позицию КС особенно важной для кредиторов, учитывая то, что «число злоупотреблений со стороны должников достигло критической массы, и дальше так продолжаться не могло». Об этом, по его словам, свидетельствует как возросшее число споров данной категории, в том числе в ВС, так и активное обсуждение вопроса профсообществом.
Отдельно господин Садиков приветствует критику суда в отношении многолетнего бездействия законодателя, «по-видимому, все свои силы и энергию направляющего на спасение Родины от иностранных агентов, клеветников в интернете и прочих деструктивных сил» вместо исполнения указаний КС о внесении поправок в ГПК.
«Постановление будет иметь огромное значение для правоприменительной практики,— соглашается с коллегами партнер коллегии адвокатов Pen & Paper Станислав Данилов.— Фактически КС отменяет исполнительский иммунитет для подавляющего большинства граждан, которые попадают в процедуру банкротства, и возлагает на арбитражные суды функцию определять порядок приобретения другого жилья для должника и его семьи по нормам социального найма».
Социальные нормы жилья разнятся от региона к региону и зависят от количества и родства проживающих вместе лиц.
«Можно ожидать изменения подхода арбитражных судов и ВС к разрешению вопроса о возможности забрать у должника его единственное жилье. С высокой долей вероятности суды будут разрешать предоставление должнику замещающего жилья»,— говорит Валерия Тихонова.
Бронислав Садиков рассказывает о примере из личного опыта, когда арбитражный суд исключил из конкурсной массы трехэтажный дом должника на Новорижском шоссе и землю, на которой он расположен, общей стоимостью свыше 20 млн руб. при сумме долгов около 10 млн руб. Он рассчитывает, что «с принятием постановления КС подобные случаи будут исключены».
Иван Стасюк положительно оценивает позицию КС, но считает необходимым закрепление критериев, при которых единственное жилье может быть продано за долги, на законодательном уровне. «Впрочем, принятие поправок в скором времени не выглядит очевидным. Принятие таких мер вряд ли будет воспринято многими позитивно, так что весьма вероятно, что вопрос продолжит регулироваться на уровне судебной практики»,— полагает господин Стасюк.
«Это начало радикальных изменений практики применительно к обращению взыскания на единственное жилье, по крайней мере, в рамках банкротных дел»,— согласен Станислав Данилов. На практике это будет выглядеть примерно так, рассказывает он: «По решению суда из конкурсной массы выделяются средства на покупку должнику замещающего жилья в том же городе и примерно в том же районе, которое по своим конструктивным и техническим характеристикам соответствует тому же уровню жилья по метрам соцнормы». Согласие должника в таком случае не будет спрашиваться, какие-то жизненные факторы (детсады, школы, поликлиники, кружки), вполне вероятно, будут игнорироваться судом как не имеющие имущественной оценки, рассуждает господин Данилов.
Однако вопрос о том, насколько широко будет применяться позиция КС, остается открытым. «В принципе ее можно применить к любому жилью, где на проживающего приходится больше метров, чем по социальной норме. Но в первую очередь это, конечно, должно касаться именно роскошного жилья, а не просто превышающего минимальные размеры»,— говорит Иван Стасюк.
Бронислав Садиков тоже полагает, что в приоритете для кредиторов будет продажа больших дорогих домов и квартир. Впрочем, Валерия Тихонова допускает, что на практике «наличие трех комнат для двух жильцов может быть расценено как излишняя обеспеченность жилплощадью, и если выручка от продажи такой квартиры достаточна для расчета с кредитором, то риск обращения на нее взыскания будет существенным».
При этом госпожа Тихонова опасается, что позиция КС может привести к лишению единственного жилья и тех должников, кто дошел до банкротства из-за своей финансовой безграмотности и неосторожности, а не в результате злонамеренного уклонения от погашения долгов. Но, по мнению господина Садикова, для добросовестных должников ничего измениться не должно, а риски возникают лишь для тех, кто злоупотребляет правом, пользуясь бездействием законодателя.
Анна Занина, Марина Царева