Компания не смогла выплатить 33 млрд рублей долга
«Мечел» просрочил выданные в 2010 году кредиты под гарантии экспортных агентств, общий долг по которым составляет 33 млрд руб. Основным ECA-кредитором «Мечела» является BNP Paribas, долг перед которым составляет 29 млрд руб. Теперь кредиторы могут потребовать принудительного взыскания, что может привести к кросс-дефолту по всем долгам «Мечела» в размере 325 млрд руб. Однако, по мнению аналитиков, такое развитие событий было бы невыгодно самим кредиторам.
«Мечел» просрочил погашение долга по кредитам, выданным под гарантии экспортных кредитных агентств (Export Credit Agency, ECA). Компания 19 марта раскрыла в отчете по форме 20F, что в январе все соглашения по этим кредитам истекли без погашения. Основным ECA-кредитором «Мечела» является BNP Paribas. Задолженность перед ним составляет 29 млрд руб. при общем долге по ECA-кредитам в размере 33 млрд руб. Представитель «Мечела» отметил, что компания находится в переговорах о реструктуризации этих кредитов.
Кредиты брались в 2010 году на строительство рельсобалочного стана на Челябинском металлургическом комбинате. Банком—координатором кредита выступал BNP Paribas, который также предоставил €102,8 млн из собственных средств. Другие крупные кредиторы — Газпромбанк ($219,4 млн) и UniCredit (€89,2 млн). Кредит выдавался под страховое покрытие итальянского экспортного агентства SACE, немецкого экспортного агентства Euler Hermes и китайского экспортного агентства Sinosure. Кредит перед Газпромбанком должен быть полностью погашен через шесть лет после первой выплаты, а кредитные линии перед BNP Paribas и UniCredit — через семь с половиной лет. Срок погашения перед Газпромбанком истек в июле 2019 года, а перед BNP Paribas и UniCredit — в январе 2021 года.
«Если ECA-кредиторы прибегнут к принудительному взысканию долга, это может привести к кросс-дефолту по другим нашим обязательствам и досрочному взысканию практически всей нашей задолженности. У нас нет ресурсов, чтобы выплатить просроченный долг или немедленно удовлетворить требования о досрочном погашении долга, если они поступят от кредиторов»,— говорится в сообщении компании. Таким образом, потенциально это может привести к банкротству «Мечела», чистый долг которого на конец 2020 года составлял 325,6 млрд руб.
В 2020 году «Мечел» смог реструктурировать большую часть своей задолженности благодаря договоренностям с Газпромбанком и ВТБ, однако с международными банками договориться не получилось. В интервью “Ъ” в октябре 2020 года гендиректор «Мечела» Олег Коржов говорил, что сложностью является большое число участников. «И это не дает возможности сесть в одну лодку и начать грести. Проблема в том, что у всех разное понимание, как выходить из ситуации. Все на нее смотрят по-своему. Поэтому договориться пока не получается»,— говорил он.
Андрей Костин, глава ВТБ, о долге «Мечела», 20 ноября 2019 года
Сейчас цены на уголь, к сожалению, припали, и ситуация не очень хорошая, но в целом мы видим у компании потенциал
Несмотря на проведенную реструктуризацию и сокращение чистого долга в 2020 году в абсолютном выражении на 74,8 млрд руб., долговая нагрузка «Мечела» за год выросла — соотношение чистого долга к EBITDA составило 7,9 против 7,5 на конец 2019 года. Однако во второй половине 2020 года общие финансовые показатели «Мечела» улучшились благодаря росту цен на уголь. В четвертом квартале выручка выросла на 8%, до 69,2 млрд руб., операционная прибыль — на 24%, до 7,9 млрд руб., EBITDA — на 4%, до 9,6 млрд руб. «Текущая ценовая конъюнктура при стабильных объемах производства и реализации продукции позволит нам генерировать денежные потоки, достаточные для обслуживания кредитов, сокращения долговой нагрузки, финансирования инвестиционных проектов и развития наших предприятий»,— говорил в марте Олег Коржов.
По мнению Максима Худалова из АКРА, в текущей ситуации вряд ли кто-то из кредиторов будет инициировать банкротство. Он также напоминает, что в случае банкротства BNP Paribas и UniCredit «с большой вероятностью получат меньше, поскольку большая часть активов компании могла быть заложена госбанкам в рамках первой реструктуризации».
Евгений Зайнуллин
