Одним из белых пятен в банкротном законодательстве и судебной практике является вопрос о правах бывшего участника должника, который за некоторое время до банкротства вышел из общества. Согласно абз. 8 ст. 2 Закона о банкротстве, такое лицо не относится к конкурсным кредиторам общества и его требования не включаются в реестр требований кредиторов. Однако это не должно означать, что такой кредитор вовсе не имеет права на удовлетворение своих требований, при условии, что удовлетворены требования всех независимых кредиторов.
Вопрос о правах такого кредитора встал в деле о банкротстве ООО «ЮКэйр» (Дело № А75-8515/2015). Бывший участник добился взыскания действительной стоимости доли в суде, но через некоторое время после этого компания была признана банкротом. Что примечательно, весь реестр кредиторов состоял из аффилированных с должником кредиторов, один из которых имел статус залогового кредитора. В итоге актив общества был реализован по цене в 10 раз ниже его первоначальной стоимости, что позволило удовлетворить требования залогового кредитора. Бывший же участник вовсе был лишен права на участие в этом деле, поскольку его требования не были включены в реестр.
В настоящее время Верховный суд РФ в деле о банкротстве Белкофорте прямо признал, что процедура банкротства может использоваться для лишения бывшего участника возможности взыскать причитающихся ему денег. Верховный суд указал, что бывший участник должен наделяться процессуальными правами наряду с другими участниками банкротного дела и может возражать против установления сомнительных требований кредиторов (Определение ВС РФ от 19.10.2020 № 305-ЭС20-4610).
Однако данное дело не решает вопроса о том, как бывшему участнику добиться взыскания денежных средств в рамках процедуры банкротства.
В деле о банкротстве ООО «ЮКэйр» бывший участник обратился с иском о взыскании убытков с контролирующих должника лиц – обоих кредиторов и еще одного участника должника. Суд первой инстанции удовлетворил заявление. Выводы суда достаточно интересны.
Во-первых, суд признал, что само инициирование банкротства должника было злоупотреблением правом, поскольку в числе кредиторов были лишь аффилированные лица, вопрос задолженности перед которыми мог быть урегулирован в рамках внутрикорпоративных процедур. Как известно, при принятии решения о введении процедуры банкротства в отношении должника суды руководствуются формальными критериями: наличие долга свыше 300 000 рублей, просрочка свыше трех месяцев и судебный акт, подтверждающий задолженность. При обоюдном желании кредитора и должника создать такие условия не составляет труда, что и произошло в данном случае.
Во-вторых, суд посчитал, что особенности проведения торгов в рамках дела о банкротстве (краткий срок экспозиции, ограниченное информирование заинтересованных лиц и т.д.) естественным образом влекут продажу имущества по цене ниже рыночной. Если бы имущество должника было продано путем свободной продажи, оно могло быть реализовано по более высокой цене, что позволило бы удовлетворить требования бывшего участника должника.
В-третьих, суд согласился с доводами заявителя о том, что само банкротство имело целью лишение заявителя права на получение присужденных ему денег, а поэтому не только удовлетворил заявление о взыскании убытков, но изменил очередность удовлетворения требований: требования заявителя к должнику подлежали удовлетворению в приоритетном порядке перед иными кредиторами.
Однако суды апелляционной и кассационной инстанций не согласились с выводами суда первой инстанции, отказав в удовлетворении заявления. Основным доводом вышестоящих инстанций было то, что именно на торгах формируется рыночная цена имущества, а следовательно, продать его дороже было невозможно.
В январе 2021 года Верховный суд РФ примет решение относительно допустимости жалобы заявителя и наличия оснований для рассмотрения ее по существу.
Следует заметить, что ранее в судебной практике встречались положительные примеры успешного взыскания убытков в пользу бывшего участника должника-банкрота. Так, Арбитражный суд Челябинской области в одном из дел взыскал убытки в пользу бывшего участника со всех участников «схемы», состоящей в инициации процедуры банкротства, замещении активов общества (создании новой компании) и продолжении работы того же бизнеса под новой вывеской и уже без долга бывшему участнику (Дело № А76-12205/2018).
Остается надеяться, что дальнейшая судебная практика будет развиваться в пользу защиты интересов участников должника, в тех случаях, когда стороны корпоративного конфликта разрешают его при помощи банкротных инструментов.