Юрист Виталий Голубцов рассказал в интервью ФАН о том, как проходит взыскание 128 миллионов, похищенных в рамках творческого проекта «Платформа».
— В июне этого года Мещанский суд вынес приговор Кириллу Серебренникову, Софье Апфельбаум, Юрию Итину и Алексею Малобродскому. Подсудимые получили условные сроки в деле о хищении бюджетных денег на сумму 128,9 млн рублей. Эту же сумму Серебренников, Итин и Малобродский обязаны вернуть в бюджет по иску Минкульта. Приговор вызвал возмущение в богемной московской тусовке как несправедливо жесткий. Они приняли бы только оправдательный вердикт. А в среде юристов, обслуживающих бизнес, очевидная мягкость решения суда породила дебаты о несправедливости к остальным осужденным за мошенничество в России.
Напомню, за что государство наказало известного режиссера и компанию: Серебренников возглавил группу, договорившуюся о хищении чужих денег. Итин и Малобродский в этой группе контролировали процесс черного «обнала» через фирмы-помойки по фиктивным договорам. Хищения продолжались с 2011 по 2014 год. За ширмой искусства мэтра Серебренникова «не для таких, как все» они похитили и потратили на себя немногим менее 130 млн рублей. Их наказали за это условными сроками. Подсудимых можно поздравить.
— Какое наказание за похожие преступления назначают в суде обычно?
— За аналогичное мошенничество и незаконное обналичивание похищенного, как правило, государство сажает чиновников и бизнесменов на шесть-восемь лет. Например, в октябре 2017 года в Санкт-Петербурге председатель потребительского общества «Олимп» Екатерина Заборских похитила у вкладчиков 130 млн рублей и получила за это шесть с половиной лет колонии. В 2017 году в Новокузнецке суд дал укравшему 130 млн рублей менеджеру банка шесть лет лишения свободы. Давайте посмотрим на менее масштабные хищения. Две недели назад Кунгурский районный суд Пермского края дал чиновнику три года колонии за хищение на 2,7 млн рублей. Эти случаи совсем никак не соотносятся по критерию справедливости с делом Серебренникова. Сильные отличия в разных приговорах по преступлениям с одинаковой уголовной квалификацией и суммой ущерба разрушают общество, культивируют чувство социальной несправедливости. У юристов возникает вопрос: после прецедента с Серебренниковым, может быть, пересмотреть наказание всем этим преступникам, отправленным за решетку? Если нет, то надо просто согласиться с тем, что в московской тусовке у нас друзьям — все, остальным — закон.
— А как обстоят дела с иском к Серебренникову, Итину и Малобродскому?
— До сих пор с мертвой точки ничего не сдвинулось. Приставы так и не возбудили исполнительное производство о взыскании, а Серебренников вряд ли захочет отдавать деньги добровольно. Жизнь в пределах Садового кольца стоит дорого.
Получится ли у осужденных избавиться от долга? Одним из путей некоторые юристы называют начало процесса личного банкротства фигурантов, в котором списываются все долги. Я с этим не согласен. Если закон применять стандартно, а не по-особенному для особенных людей, в банкротстве физлица запрещено освобождать должника от долгов, возникших вследствие причинения ущерба. В нашем случае ущерб причинен государству.
По итогам суда мы видим, что у мошенников неслабое лобби в органах власти. Значит, реализуемым для них остается путь, при котором Минкульт просто не будет предъявлять исполнительные листы приставам и взыскивать долг принудительно. В российских законах есть правило: если три года исполнительный документ не предъявлялся к исполнению, а должник платить долг не хочет, взыскатель ничего не получает. Пока в деле Серебренникова все идет именно в этом направлении.
