Количество мер сжатой пшеницы на берегах Евфрата 5 тыс. лет назад или средняя сумма в чеке на берегах острова Манхэттен в наше время — все это экономика. Рост уровня благосостояния людей, какую бы страну в какие бы времена они не населяли, неразрывно связан с экономическим развитием государства. Поступательное развитие любой экономики, что бы ни доказывали финансисты, напрямую зависит от объема энергетических ресурсов государства. Деньги можно напечатать, в бумажном или электронном виде, а вот виртуально приумножить энергетический потенциал государства не получится.
Энергетические ресурсы — совокупность доступных источников энергии. Самым доступным способом получения энергии является сжигание топлива. Это знал еще древний шумер, когда варил полбу или выплавлял медь. И так получилось, что все индустриальные рывки уже в новое время тоже были основаны на том же самом принципе: сжигании топлива с последующим преобразованием тепловой энергии либо в механическую, либо в электрическую.
Уголь как основа индустриального роста
За несколько столетий прогресса основа роста благосостояния населения в разных странах не изменилась. Будь это паровая машина Уатта или современная ТЭЦ, главным в энергетике остается одно: количество сжигаемого в топках угля. Растущая экономика дает больше благ каждому, а потому объем получаемой энергии в пересчете на душу населения является объективным показателем экономического потенциала государства.
Эволюция подарила человечеству уголь почти случайно. Просто 350 млн лет назад, в пору царства палеозойских лесов, еще не появились грибы разлагающие древесину. Упавшие деревья постепенно целиком погребались под толщей грунта. Давление и время превращали древесину сначала в бурый уголь, затем в каменный уголь, а после этого в антрацит.
Уголь до сих пор остается самым широко используемым видом топлива. Глобальная «зеленая» пропаганда «необходимости декарбонизации» планеты началась только тогда, когда собственная угледобыча в Европе сократилась. Причиной уменьшения добычи были вовсе не протесты экологов. Еще в 1950-х годах только в ФРГ было больше полутора сотен шахт и речи об их закрытии не ставилось. Никакой британский смог не мог заставить энергетиков Великобритании отказаться от угля. Но к началу 1970-х угледобыча «зарылась» на такие глубины, откуда дешево поднять уголь уже не получалось. Себестоимость стала расти как на дрожжах, фонд заработной платы уменьшался. Шахтеры начали бастовать, их профсоюзные лидеры указывали на высокую оценку труда шахтера в СССР. И правительства ФРГ, Франции, Великобритании приняли решение о начале реформ в угольной отрасли. Так началось закрытие шахт. Одной из причин для этого, конечно же, называли вредоносность угледобычи. Впрочем, рентабельные открытые угольные разрезы все еще разрабатываются даже в эпоху «зеленой» энергетики. Что доказывает прежнее превосходство ископаемого топлива над «альтернативной» энергетикой.
Эксперты считают, что углеродный налог, вводимый в странах Запада для всех «неэкологичных» производств в остальном мире — один из видов колониального налога для стран третьего мира. Иного разумного объяснения противники традиционной энергетики предоставить не могут, несмотря на то, что производство аккумуляторов, без которых альтернативная энергетика не существует, наносит экологии больший вред.
До сих пор уголь остается самым дешевым топливом. Но это не навсегда. Тенденция к исчерпанию «дешевых» месторождений последние 10 лет только нарастает. А конец эпохи дешевого угля будет означать начало серьезных энергетических сбоев в ведущих экономиках мира. Прежде всего, это касается Китая.
Угольная энергетика Китая как основа индустриального лидерства
Высокие темпы роста индустриального производства КНР особенно заметны на фоне стагнации индустриальных лидеров Западной Европы. Там энергодефицит удерживает собственное производство в преддефолтном состоянии уже два десятилетия. С конца нулевых годов и Китай столкнулся с проблемой исчерпания дешевых источников угля на своей территории.
Предвестником начинающегося энергетического кризиса в Китае стало недавнее банкротство одного из лидеров угледобычи — государственной компании Yongcheng Coal and Electricity Holding Group Co LTD. Правительство намерено расследовать деятельность этой государственной компании. Причины для столь пристального внимания есть: всего за месяц до дефолта компании был присвоен рейтинг ААА национальной рейтинговой компанией China Chengxin International Credit Rating Co. Объявленный руководством компании дефолт по своим обязательствам, весьма скромным по китайским меркам, настораживает экспертов. Не является ли подобный случай только началом некоего системного процесса в угледобывающей отрасли Китая.
Именно неожиданность дефолта высокорейтинговой компании повлекла за собой отток инвестиций из угольной отрасли. А расследование на предмет сокрытия рисков в отчетности компании-банкрота только подлило масла в огонь.
Правительство Китая «вытащит» янцюаньскую компанию из долгов. Но фактом остается общее снижение маржинальности угледобычи в Китае с темпами выше ожидаемых. Главная причина этого — исчерпание легкодоступных месторождений. Все это несет большие последствия для китайской энергетики.
Дело в том, что вся энергогенерирующая отрасль КНР с самого начала была ориентирована на наиболее дешевый источник — уголь. Это было важно для инвесторов из-за океана. Никто 30 лет назад не собирался брать в расчет перспективы угледобычи или экологическую безопасность угольной генерации. Во главе угла стояла низкая себестоимость продукции китайской индустрии.
Нельзя сказать, чтобы правительство Китая не предвидело последствия. Вкладывались и вкладываются средства в атомные и гидроэнергетические проекты. Вот только инвесторы Запада оставили Китай с этой проблемой один на один. Как результат — основные энергетические мощности КНР до сих пор остаются «угольными». Это 65% от всей производимой Китаем электроэнергии.
Как передовая индустриальная держава Китай может быть использован для экстраполяции в будущее всей мировой энергетики.
Порой высказывается мнение, что объемов угольных месторождений сегодня разведано на два века вперед. Однако экономически целесообразно извлекать уголь с глубины не более 1800 метров, не из подводных и не из подледных месторождений. Иначе большая часть добываемого угля уйдет на получение энергии для … добычи угля. Включение параметра рентабельности в расчеты «уменьшает» объемы запасов угля до сравнимых с нефтяными. Иными словами, геологические запасы не равны запасам, экономически рентабельным для разработки. Более того, даже экономическая выгода неглубокого залегания не сможет «переместить» месторождение из отдаленных регионов ближе к индустриальным центрам.
Например, вся угледобывающая отрасль Австралии до сих пор является рентабельной из-за наличия большого числа месторождений угля пригодных для добычи карьерным способом. Как только эти запасы будут исчерпаны, австралийский уголь по причине высоких логистических затрат потеряет рыночную привлекательность. Кстати, лидер по разведанным запасам угля — США. Вот только месторождений для добычи открытым способом там мало. Потому и не стали США лидерами в угледобыче.
Китай когда-то начинал добычу угля с освоения своих месторождений открытой добычи. Дешевый уголь из разрезов давал возможность развивать конкурентоспособную промышленность. Сегодня карьерным способом в КНР добывается только 10% угля. Весь остальной объем — из шахт. Большая часть шахт — глубиной 200-500 метров. А такая глубина залегания приближает угледобычу к границе рентабельности. Этим объясняется резкое замедление разработки новых месторождений в Китае с 2011 года. А разведанных угольных месторождений с экономически обоснованным потенциалом осталось на 30-40 лет.
Разработка собственных месторождений в Китае требует больших вложений в инфраструктуру и технологии добычи. Для этого строятся подъездные железнодорожные пути, разрабатываются процессы автоматизации добычи. Дефицит дешевого угля в Китае привел к тому, что страна начала закупки угля за рубежом. Сегодня Китай потребляет около половины всего добываемого угля в мире. Страна вынуждена диверсифицировать источники первичной энергии: строить АЭС, подключаться к российской газовой системе. Энергодефицит подталкивает Китай к строительству газопроводов для поставки природного газа из Сибири к внутренним индустриальным центрам.
Обострившиеся энергетические проблемы Китая за последнее десятилетие стали предметом международной политики. Австралия, занимая одно из лидирующих мест в ряду поставщиков угля в КНР, начинает диктовать новые — политические — требования. Среди них: переход к «демократическим» основам в политической жизни, введение свободы слова и гражданских прав и т.п.
Таким образом, сложная ситуация с энергообеспечением в Китае является предметом изучения и внесения корректив в планы развития энергетической безопасности каждого государства.
