Около трех лет понадобится российской экономике на полное восстановление после коронакризиса. Но темпы выхода отдельных ее отраслей на допандемический уровень могут быть абсолютно разными – от года до бесконечности. Проанализировав основные сектора, формирующие львиную долю ВВП, агентство «Национальные кредитные рейтинги» (НКР) разделило их по категориям из области животного мира: «улитки», «зубры», «барсуки», «лошади» и «леопарды». Скорость восстановления той или иной отрасли соотносится со скоростью передвижения названных представителей животного мира.
Эта нетривиальная классификация базируется на динамике выручки (темпах роста и падения оборотов продаж) в период локдауна и оценке будущей динамики после него. Дольше всех – более пяти лет — возвращаться к показателям 2019 года предстоит «улиткам», к которым авторы исследования отнесли, в частности, машиностроение и авиаперевозки. Эти отрасли и раньше испытывали значительные проблемы, связанные со снижением инвестиционного спроса и доходов населения, а в случае с авиаперевозками – с закрытием границ и остановкой авиасообщения.
Чуть лучше положение дел у «зубров»: тут выделяются нефте- и газодобыча, пострадавшая из-за общемирового падения спроса на топливо, и транспорт, по которому ударил разрыв производственно-сбытовых цепочек. Им на восстановление потребуется от трех до пяти лет. Отскок «барсуков» (электроэнергетика, оптовая торговля, производство стройматериалов и нефтепродуктов) займет один-два года. Ну а представителям двух оставшихся категорий вообще грех жаловаться: «лошади» (продовольственная розница, цветная металлургия, телекоммуникации) смогли сохранить рост, а «леопарды» (сельское хозяйство, пищевая промышленность, фармацевтика) и вовсе совершили рывок – благодаря взрывному спросу на их продукцию.
Фото: Андрей Аракчеев
Во время кризисов 2008 и 2014 годов российскую экономику спасали сырьевые отрасли, обеспечивавшие ей относительно быстрый отскок. Сегодня все иначе, и в этом беспрецедентность ситуации, отмечают аналитики.
У нас полный провал с экспортом, у нас инвестиционный спрос глубоко завяз в отрицательной зоне, а относительно приличную динамику показывают лишь отрасли, так или иначе завязанные на потребление – пищепром, сельское хозяйство, ритейл, говорит руководитель направления «Финансы и экономика» Института современного развития Никита Масленников. Собеседник «МК» призывает не торопиться с выводами относительно сроков реанимации экономики, и без того отягощенной массой структурных проблем (таких, к примеру, как немотивированность частного капитала к инвестициям). Тем более, что риски второй волны пандемии и новых санкций сохраняют свою актуальность.
В условиях серьезного смягчения карантинных мер, слабого рубля и снижения ключевой ставки ЦБ до 4,25% восстановление экономики идет быстрее, чем ожидали финансисты и чиновники, считает, в свою очередь, руководитель ИАЦ «Альпари» Александр Разуваев. На его взгляд, по итогам года ВВП упадет на 3-4%, а докризисного уровня достигнет уже в третьем квартале 2021 года, как прогнозирует Минэкономразвития. Эту динамику вряд ли нарушат даже новые санкции, поскольку Россию подстрахуют резервы Минфина и ЦБ, совокупно составляющие около $600 млрд.
Если мы и вернемся на старые, докризисные рельсы, то никак не раньше 2025-2026 годов, — рассуждает управляющий партнер компании «Management Development Group Inc» Дмитрий Потапенко. По словам эксперта, надо понимать: за последние месяцы экономика изменилась фундаментально, да и сам мир стал принципиально другим. Нефть и газ уже никогда не будут востребованы на внешних рынках в прежних объемах, равно как изделия отечественной промышленности, которая «по инерции производит что-то непонятно для кого». Сейчас экономика только-только начинает адаптироваться к ситуации: ей предстоит пройти через «вторую стадию болезни», столкнуться с чередой частных и корпоративных банкротств, которая растянется с сентября по февраль.
«Не надо питать иллюзий: в стране не осталось ни одной благополучной отрасли. Такого не было никогда, и в этом особенность нынешнего кризиса, — утверждает Потапенко. – Взять хотя бы сельское хозяйство, у которого длинный цикл, и которое надо оценивать по объемам продаж, а не производства. Очевидно, что сегодня мы с вами, посетив торговую точку, купим меньше помидоров или яблок, чем в 2019 году. Пока мы не научимся учитывать поведение рядовых потребителей, нам так и будут рассказывать сказки о том, что сельское хозяйство не пострадало».