Весной 2020 года число сторонников выхода Италии из ЕС выросло в полтора раза. Граждане недовольны тем, что из-за других стран ЕС Италия не может получить помощь для борьбы с последствиями эпидемии. Другой повод для раздражения — резкий рост потока нелегальных мигрантов, с которым, по общему мнению, правительство страны не борется потому, что пообещало это Брюсселю. Выход из ЕС остается маловероятным сценарием, однако сама эта тема будет присутствовать в итальянской политике всё более активно.
В середине июля 2020 года лидеры стран — членов ЕС с третьей (после мая и июня) попытки, после пятидневных споров, наконец согласовали решение о создании фондов помощи для экономик, пострадавших от эпидемии. В частности, итальянские компании могут рассчитывать чуть более чем на 200 млрд евро, в основном — кредитных средств. Однако этого оказалось недостаточно, чтобы потушить уже начавший разгораться пожар недовольства итальянцев Евросоюзом.
Флаги Италии и ЕС david baxendale.com
В течение весны 2020 года, по данным соцопросов, количество сторонников выхода Италии из ЕС выросло в полтора раза и приблизилось к 40-процентной отметке — а по некоторым данным, и превысило её. Италия, донор ЕС, на протяжении нескольких месяцев должна была выпрашивать средства на спасение своей подбитой эпидемией и карантином экономики (одно только отсутствие туристов означает многомиллиардные потери). А лидеры Австрии и Нидерландов в это время говорили, что не хотят платить по долгам Италии, и никакая Ангела Меркель (не говоря уже о Еврокомиссии) не могла ничего с ними сделать.
Слишком поздно (с момента начала эпидемии прошло почти полгода), слишком мало, слишком «в кредит» — да и сказанного про чужие долги достаточно, чтобы развеять иллюзии о «европейском единстве»; приблизительно так звучит мотивировка «новых евроскептиков». Италия регулярно отправляет деньги в ЕС, но как только ей нужна помощь, выясняется, что каждый за себя; так уже было с нелегальными мигрантами, так оказалось теперь и с фондами экономического спасения.
Помимо быстро меняющихся показателей опросов, был и еще один «звоночек» евроскептицизма. В июне один из наиболее видных сенаторов Джанлуиджи Парагоне анонсировал, а в июле — официально зарегистрировал движение Italexit. И первое же социологическое исследование показало, что за него уже готовы проголосовать 5% граждан — беспрецедентный стартовый рывок.
К тому же к лету в Италии появился и еще один источник недовольства евробюрократами. Поток нелегальных мигрантов, приостановленный Маттео Сальвини в его бытность главой МВД, после выхода «Лиги» из коалиции вновь начал расти, а рост последних недель следует уже называть взрывным. Сотни мигрантов ежедневно высаживаются на Сицилии и Лампедузе. Десятки из них (судя по тестам тех, кого успевают поймать) — носители коронавируса. Не дожидаясь конца оплаченного итальянскими налогоплательщиками карантина, мигранты эти разбегаются по острову, потом перебираются на континент, и всё это повторяется снова и снова.
Причем здесь Брюссель? В Италии полагают, что лояльность нового либерал-популистского правительства к мигрантам объясняется тем, что они дали такое обещание в Брюсселе и Берлине. Перед последними национальными выборами — в 2018 году — бороться с нелегальной миграцией обещали более или менее все, что лучше любых опросов свидетельствует о температуре в обществе. Но осенью 2019 года новое правительство от имени Италии выразило готовность вновь взять миграционный поток на себя, чтобы в обмен получить поддержку ЕС; с этого времени ведущие национальные СМИ, ушедшие в глухую оппозицию в период Сальвини, комментируют работу правительства гораздо мягче, хотя поводов для критики у них куда больше.
«Лига» и другие партии правой оппозиции (чей совокупный рейтинг почти на 10% выше рейтинга коалиции) успешно разыгрывают миграционную карту. Они напоминают согражданам, что пока те по много недель ждали от правительства «экстренных» пособий, мигранты получали причитающиеся им выплаты без всяких задержек. Оппозиционеры указывают, что пока каждый второй владелец бизнеса в стране всерьез рассматривает вероятность банкротства в течение года, правительство предложило уже находящимся в Италии мигрантам легализоваться в стране ‑ и предложением воспользовались десятки тысяч человек, к которым и ушли рабочие места.
Другими словами, правительство Италии по неясным причинам обращает гораздо больше внимания на нужды мигрантов и пожелания Брюсселя, чем на чаяния озлобленных сограждан. Которым изрядно надоели подозрительные толпы молодых людей (одетых слишком хорошо, чтобы их можно было всерьез называть «беженцами»), которым надоело терять рабочие места и которые крайне недовольны вероятностью прихода из Северной Африки новой волны эпидемии после полутора месяцев собственного строгого карантина. Может быть, правительство просто не знает, как ко всему этому подступиться. Может быть, знает, но не хочет подступаться. Так или иначе многочисленные шишки уже летят — преимущественно в сторону Рима, но рикошетит и по Брюсселю.
До сей поры ни одна из ведущих политических сил Италии не разыгрывала всерьез карту выхода из ЕС. В 2019 году Маттео Сальвини, чей рейтинг тогда приближался к 40%, говорил, что правые консерваторы хотят не разрушить ЕС, а реформировать его изнутри. Весной нынешнего года намеки на возможный Italexit стали появляться чаще и звучать яснее, хотя до совсем прямых заявлений от ведущих политиков дело всё еще не дошло.
Однако это не может длиться вечно. В конце концов, почти 40% электората на дороге не валяются. Конечно, значительная часть сторонников выхода из ЕС и так голосуют за правую оппозицию. Но среди евроскептиков, скорее всего, немало и тех, кто в последние годы игнорировал выборы или определялся с позицией непосредственно на участке — а таких в Италии, по интересному совпадению, тоже около 40%.
Едва ли Italexit следует считать реальной перспективой, а уж в ближайшие годы эта перспектива видится абсолютно неправдоподобной. Помимо всех прочих соображений (заточенность компаний на единый рынок, заинтересованность граждан в открытых границах, миграция миланских программистов в Берлин и восточноевропейских граждан — на поля Тосканы), есть еще и недавний пример Великобритании: выходить из ЕС — это очень долго, очень дорого и очень плохо для рейтингов более или менее всех политических сил.
Но вероятно другое: тема возможного Italexit будет всё чаще звучать и в самой Италии — как способ зарабатывания рейтинговых очков, и на брюссельских совещаниях — как метод вежливого шантажа. Подобная полуустойчивая конструкция может продержаться очень много лет. Тех самых, в течение которых Италия будет пытаться вернуться к благословенным экономическим показателям 2019 года, с нулевым экономическим ростом и госдолгом в 2,4 триллиона евро. И уже без разговоров о европейских ценностях: скорее — с признанием неизбежности.