“Ъ” изучил первые судебные акты, связанные с применением моратория на банкротство, введенного с 4 апреля. Чаще всего сейчас иммунитет от несостоятельности применяется в сфере общепита. В большинстве дел суды сами проверяют, включена ли компания в мораторный список, но есть и примеры переложения этой задачи на кредиторов — им предписывается доказать отсутствие запрета на банкротство конкретного должника. По мнению юристов, это бремя должны нести суды, а практика по новым нормам свидетельствует об общей проблеме с мотивировкой российских судебных решений.
“Ъ” проанализировал акты арбитражных судов, вынесенные с 6 по 24 апреля, чтобы понять, как заработал введенный с 4 апреля в России мораторий, дающий компаниям, включенным в перечень правительства, полугодовой иммунитет от их банкротства по инициативе кредиторов. Выяснилось, что суды по-разному подходят к решению вопроса об инициировании банкротства и о проверке обстоятельств, влияющих на возможность признания должника несостоятельным.
Позиция судов
В большинстве случаев суды самостоятельно проверяли, попадает ли должник под мораторий. Так, арбитражные суды Москвы и Санкт-Петербурга, Иркутской, Липецкой, Ростовской, Свердловской, Тюменской, Тамбовской областей, Хабаровского края возвращали кредиторам заявления о несостоятельности компаний с мотивировкой о том, что «должнику предоставлена мера поддержки в виде моратория на банкротство». В подтверждение в судебном определении приводилась ссылка на то, что должник фигурирует в списке на сайте ФНС (сервис по проверке подмораторных должников), либо указывалось на вид деятельности из перечня кодов ОКВЭД, дающих право на мораторий, либо и то и другое.
В ряде случаев суды сочли, что для попадания под мораторий вид деятельности должен быть у должника основным.
Для некоторых оказалось достаточным в принципе его наличия среди всех ОКВЭД компании, пусть и дополнительных. Если кредитор подал на банкротство должника до 4 апреля, но к моменту судебного заседания мораторий уже был введен, суды также возвращали заявления со ссылкой на п. 2 ст. 9.1 закона «О банкротстве».
По итогам первых недель применения моратория чаще всего банкротства удалось избежать предприятиям из сферы общепита (деятельность ресторанов и услуг по доставке продуктов питания, код ОКВЭД 56.10). Среди прочих успешно защитившихся должников — турагентства, компании, занимающиеся перевозками автомобильным грузовым или пассажирским сухопутным транспортом, организацией развлечений, физкультурно-оздоровительной деятельностью и др. Из крупных компаний в числе «спасенных» оказались Тамбовский пороховой завод, имеющий статус градообразующего предприятия, и сеть кафе быстрого обслуживания ООО «Гуд Фуд».
Есть примеры и менее обоснованных решений. Так, Арбитражный суд Кабардино-Балкарской Республики 10 апреля вернул два заявления ФНС, добивавшейся банкротства ООО «Аушигер» и МУП «Объединение общежитий», со ссылкой на мораторий, но без объяснения, какое отношение к нему имеют должники (впоследствии оба акта были маркированы как недействительные и удалены из карточки дела, а банкротным делам дан ход). Тот же суд отказался банкротить Руслана Тубаева по заявлению Сбербанка, хотя мораторий на физлиц не распространяется, а о наличии статуса ИП у должника в решении не сказано. Заявление о банкротстве МУП «Колос» возвращено Арбитражным судом Астраханской области без указания на то, по какому критерию должник попадает в мораторный список.
Есть и уникальные случаи. Арбитражный суд Ханты-Мансийского автономного округа—Югры 17 апреля предписал ФНС (пытается обанкротить «Казымский Рыбкооп») уточнить свою позицию с учетом поручений премьера Михаила Мишустина от 18 марта по введению моратория. Гендиректор юридического бюро «Падва и Эпштейн» Павел Герасимов считает, что здесь суд имел в виду поручение правительства РФ к ФНС России, госкорпорациям и федеральным органам исполнительной власти не банкротить до 1 мая тех, кто имеет задолженность перед ними. «Получается, что ФНС нарушила это поручение,— указывает юрист.— Вместе с тем законом не предусмотрены последствия для таких случаев».
“Ъ” обнаружил около десяти случаев, где суды крайне осторожно отнеслись к новым нормам и решили переложить ответственность на кредиторов. Заявления оставлены без движения с указанием кредитору, среди прочего, представить доказательства того, что мораторий не распространяется на должника, или «нормативно-правовое обоснование возможности обращения в суд с заявлением о банкротстве в период моратория». Такие решения вынесены, в частности, по ООО «Автолига», ООО «Ямалтехтранс», МУП «Жилищно-коммунальное управление» Ханты-Мансийска, Гаражно-строительному потребительскому кооперативу САМИК, ООО «Смарт» и др. Более того, подобные случаи встречаются даже по должникам, вид деятельности которых, очевидно, позволяет им получить иммунитет от банкротства, например ООО «Компания «Латэкс»» (общепит).
При банкротстве должников не из списка судьи обязательно объясняют, почему те не попадают под мораторий. Так, 21 апреля Арбитражный суд Брянской области возбудил банкротное дело в отношении ЗАО «СУ-Энергогрупп» (Брянск) по инициативе ВТБ, отметив, что должник не входит в список стратегических или системообразующих предприятий, а основным видом деятельности является строительство жилых и нежилых зданий (ОКВЭД 41.20), в связи с чем мораторий на него не распространяется. Аналогичным образом суд принял к производству заявление о банкротстве ООО «Простой мир», который занимается разработкой компьютерного программного обеспечения (код ОКВЭД 62.01). Банкротят и ликвидируемых должников, не включенных в мораторный список, среди них, например, хабаровские предприятия ООО «Оконное производство» и ООО «Стальной прокат».
Мнение юристов
Юристы полагают, что проверять наличие должника в списке должны суды. «По общему правилу отрицательные факты не доказываются лицом, которое ссылается на них. Поэтому кредитор не обязан доказывать, что должник не включен в список мораторных компаний»,— говорит партнер Saveliev, Batanov & Partners Радик Лотфуллин. «Большинство судов правильно берет на себя бремя проверки статуса компании с точки зрения распространения на нее моратория», тем более что перечни «подмораторных» компаний открыты, включая сервис на сайте ФНС, считает и партнер «Пепеляев групп» Юлия Литовцева. Павел Герасимов добавляет, что даже если кредитор принесет доказательства об отсутствии должника в мораторном списке, «суд все равно должен будет сам проверить этот факт, а не исходить лишь из доказательств, представленных заявителем».
Тем не менее юристы советуют кредиторам прикладывать к заявлению о банкротстве должника скриншот результатов электронной проверки компании на предмет отсутствия ее в мораторном перечне, а также приводить анализ по коду ОКВЭД. Должникам же стоит уведомить контрагентов о попадании под мораторий и незамедлительно реагировать на появление в картотеке арбитражных дел информации о поданных к ним заявлениях, информируя суд о наличии у себя подмораторного статуса, добавляет госпожа Литовцева.
Возврат заявления кредитору без указаний суда на то, является ли должник подмораторным или нет, по мнению Юлии Литовцевой, свидетельствует об «общей проблеме с немотивированностью» актов российских судов.
Господин Лотфуллин считает, что мотивировка в данном случае должна быть, но ее отсутствие не будет основанием для отмены судебного акта, если должник все же относится к подмораторным.
Разную позицию судов господин Герасимов объясняет «отсутствием устоявшейся практики по новым нормам». Радик Лотфуллин напоминает, что Верховный суд РФ (ВС) уже давал разъяснения по работе судов в период пандемии, где затрагивались вопросы банкротного моратория, и надеется, что в ближайшее время ВС выпустит второй обзор практики.
Арбитражная группа
