Честный разговор с судьей о взятках, угрозах и жалости к подсудимым
Судьи всегда на виду, но известно о них мало. Рассказывать о своей работе, а тем более давать интервью им запрещено. Наш герой – действующий судья с многолетним стажем. Он затронул темы, которые не принято обсуждать. Есть ли лимит на оправдательные приговоры? Как происходит давление «сверху»? Почему судье проще признать человека виновным, чем оправдать? Об этом и многом другом наш герой рассказал в откровенной беседе с «Комсомолкой». Мы уже публиковали первую часть нашего разговора – ее можно прочитать здесь.
ЧТО СУДЬЯ ДЕЛАЕТ В СОВЕЩАТЕЛЬНОЙ КОМНАТЕ
Совещательная комната – это кабинет судьи. В советские годы, когда судья уходил туда для принятия решения, у дверей вставал конвой и никого не пропускал. Сейчас такого нет.
Обычно ты заранее знаешь, какое решение примешь, ты же хорошо знаком с материалами дела. Но так бывает не всегда. Бывает, начинаешь писать обвинительный приговор, не пишется, пишешь оправдательный – то же самое…
Иногда понимаешь, что на процессе все врут: жулики, потерпевшие, свидетели… Часто так бывает в делах по мошенничеству. Тогда ты собираешь по максиму всю информацию и долго ее анализируешь. Читаешь дело, ищешь пленумы, изучаешь практику по аналогичным делам. На память нельзя надеяться, слишком много информации. Как говорили в институте – настоящий юрист не должен знать все, он должен знать, где все посмотреть. Это сложный процесс, и очень трудоемкий. Просто его не видно людям. Кажется, будто это легко. Вот так вот просто, вышел и огласил приговор. Но это не так. Бывают дела, в которых, не вникнув в технические тонкости, разобраться невозможно. Например, нарушение правил безопасности на производстве, или некачественное оказание медицинских услуг.
Не знаю, как у других, но лично я думаю о деле и дома, даже ночью, бывает, просыпаешься и размышляешь.
Бывают сложные процессы. Ты приходишь в совещательную комнату и просто какое-то время сидишь, ни о чем не думая.
Время нахождения в совещательной комнате не ограничено. Лично у меня самый долгий срок – месяц.
Фото: АЛЕКСЕЙ БУЛАТОВ
Фото: АЛЕКСЕЙ БУЛАТОВ
ПРО НЕСПРАВЕДЛИВЫЕ ПРИГОВОРЫ
Часто бывают случаи, когда опера вешают на жулика преступления, которые тот не совершал. Как правило, это серии, например, кражи велосипедов. Серии всегда тяжело раскрываются. А операм нужно выполнять показатели. Когда они ловят преступника с поличным, то говорят ему: «Возьми на себя серию, какая тебя разница? Все равно будешь сидеть, а так дело рассмотрят в особом порядке, получишь минимальный срок». Не обязательно его при этом бьют. Могут что-то предложить взамен: домой свозить, с родными пообщаться, или еще что-то.
Обычно судья сразу понимает, что подсудимого «нагрузили». Это видно по делу. Во время последнего преступления жулика взяли с поличным, а до этого у него везде явка с повинной. То есть, скорее всего, в реальности он совершил только последнее преступление, а остальными его «догрузили».
Выходов из такой ситуации у судьи несколько. Один из них – если все согласны, рассмотреть дело, как есть. Другой – убедить гособвинителя, что доказательств нет. Тогда он откажется от обвинения и уголовное преследование либо прекратится, либо дело вернется в прокуратуру.
Но если гособвинитель на это не пойдет, наступает самый сложный и трудозатратный процесс – оправдывать подсудимого. Затратный, потому, что надо все досконально проверить, всех вызвать и допросить. Написать убедительный приговор, а это далеко не у всех получается.
Поэтому чаще и «проходит» особый порядок, потому что он наименее трудоемок. В этом случае наказание просто регулируют, назначая срок, как за одно преступление. Тогда и жалоб нет и все довольны. У оперов раскрываемость повысилась, у суда дело быстро рассмотрено, а осужденный получил срок, на который рассчитывал.
Однажды я рассматривал апелляцию по рецидивисту. Его признали виновным в серии из пяти краж. Но суд первой инстанции дал ему не два года, как обещали опера, а четыре, то есть по верхнему пределу. Он подал апелляцию, где заявил, что совершил только одну кражу, а не всю серию. Во время одной кражи он находился в СИЗО, а во время другой был в какой-то глухой деревне, ремонтировал школу. Я запрашиваю документы. Приходят ответы, да, действительно, он говорит правду. В общем, я осудил его только за одну кражу, а не всю серию.
Бывает, что вред и наказание не соизмеримы. Например, по статье за незаконный оборот драгметаллов предусмотрен штраф от 100 000 рублей. Дельцы попадаются, но редко. В основном люди выковыривают из старой бытовой техники серебряные контакты и звонят по объявлению: «Куплю серебро» в газете. А это объявление дали опера. «Преступника» задерживают, идет следствие, потом суд. Формально состав преступления есть, а если вдуматься, то в чем вред? В том, что драгметаллы обратно в оборот пущены? Ну сгнили бы они на свалке. Кому от этого лучше? В таких случаях судье, конечно, тяжело. Если нет оснований для прекращения дела, осуждаешь…, но осадок остается.
ПРО ЖАЛОСТЬ К ПОДСУДИМЫМ
Приемы, чтобы разжалобить судью, одни и те же: малолетние дети, иждивенцы, болезни. К ним судьи уже привыкли. Да и при вынесении приговора руководствуешься не эмоциями, а уголовно-процессуальным кодексом. Хотя, конечно, есть «вилка судейского усмотрения». Границы по ней довольно большие. Допустим 111 статья («Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью»). Если потерпевший умер, то это четвертая часть статьи, а если получил тяжкий вред здоровью, то первая. Парадокс в том, что сейчас судья может признать жулика виновным по первой части и дать ему четыре года колонии. Но такой же срок преступник может получить и по четвертой части (когда потерпевший умер).
В этом случае смотришь на подсудимого и на то, как он себя ведет. Обычно ты понимаешь: этого максимальный срок ничему не научит, а этому хватит и двух месяцев СИЗО, чтобы больше не возвращаться на этот путь.
У меня был один случай, который я помню до сих пор. Судил бабушку по 327 статье (Подделка, изготовление или оборот поддельных документов). У нее был фальшивый документ, который позволял бесплатно ездить в транспорте.
Хотя это была не бабушка, а женщина лет 50, но выглядела намного лет старше. Ее дочь была наркоманкой: варила ханку, устроила дома притон. К дочери приходили друзья, которые регулярно били эту бабушку. Дочь продала из дома все что можно, даже диван. Бабушка спала на полу, и у нее не было денег даже на еду. В итоге дочь умерла от «передоза». А этот поддельный документ бабушке дал опер, который занимался делом ее дочери. Он просто хотел помочь, зная, что у женщины нет денег ни на что.
Так вот, по этой статье обычно наказывают штрафом, но эта бабушка умоляла дать ей срок, так как у нее не было денег. Когда ее взяли с фальшивкой, она ехала на могилу к дочери.
Я смотрю на гособвинителя, а у нее в глазах слезы, и у всех, кто был на процессе – тоже. Такую реакцию сыграть невозможно. К счастью, были основания для прекращения дела. Но такие истории редки.
Еще случай был подсудимая с месячным ребенком на суд ходила. У нее молоко течет, кормить надо по часам, и дело рассматривать тоже надо. Прерывались на кормление. Всех из зала выгоняли, приставы у дверей, чтобы не сбежала. Покормит, сцедится, дальше рассматриваем. Я потихоньку убеждаю, не надо бы ребенка в процесс таскать. Убедил, стала одна на процессы ходить. Легче стало.
Фото: ИВАН ВИСЛОВ
ОПРАВДАТЕЛЬНЫЕ ПРИГОВОРЫ РЕДКОСТЬ
В каждом регионе есть средний показатель по обвинительным и оправдательным приговорам. Обычно судьи стараются, чтобы процент по оправданиям не был существенно выше, чем средний по области. Иначе, к примеру, могут понизить твою категорию.
Понимаете, оправдательный приговор это всегда ЧП. Это что, получается, следствие плохо работало, а прокуратура зря утверждала обвинительное заключение? Такой приговор как бы бракует их работу. К такому решению судьи всегда более пристальное внимание, его тщательно изучают. Наверное, это правильно. Судья все же человек и может ошибаться.
Мне кажется, в советские годы следствию было важно установить истину, а сейчас больше – доказать вину.
Но все-таки, я считаю, что следствие абсолютно незаконно уголовные дела не заводит. Если поднять в любом отделе полиции материалы, то выяснится, что у них тысячи материалов по которым прекратили производство или не стали заводить дела из-за отсутствия состава преступления.
Да, суды у нас почти всегда проходят с обвинительным уклоном, но, несмотря на это, я не считаю, что это сильно критично. Грубо говоря, если бы я был полностью независим от всех показателей, то судил бы практически также. Если сейчас у меня, к примеру, на 100 обвинительных приговоров один оправдательный (повторю, это просто для примера), то в этом случае их бы было 4 из 100. То есть, разница не очень существенная.
ПРО СУДЫ ПРИСЯЖНЫХ
Я не против судов присяжных, но одно дело, когда это происходит в областном суде в крупном городе. И совсем другая история, когда это какой-то небольшой город в глухомани. Знаете, у нас ведь есть такие города, где половина населения сидит или скоро сядет, а вторая половина их охраняет. Вот в таких городах в судах присяжных я ничего хорошего не вижу.
Кстати, я иногда читаю в СМИ информацию по делу, которое веду. Обычно по экономическим делам. Я это делаю скорее для того, чтобы понимать расклад сил. Например, идут обвиняемые на контакт с журналистами или наоборот, есть ли «сливы» по этому делу от следствия. Конечно же, на мое решение информация из СМИ никак не влияет.
Но на суды присяжных информация из прессы влияет, они ведь ее принимают за истинную. К тому же СМИ, как правило, подают все так, будто им уже стопроцентно известно: виновен человек или нет.
СУДЫ У НАС И В США
Если сравнивать нашу систему правосудия и, к примеру, американскую, то я не скажу, что та лучше. У них предварительного расследования в нашем понимании не существует, все сразу происходит в суде.
В США правосудие для богатых, если можно так выразиться. Однажды я говорил с доктором юридических наук из США. Так вот, она, изучая и сравнивая свою систему правосудия и нашу, пришла к выводу, что российская — более социально ориентирована и доступна для простых людей. У нас разные судебные системы. В США она – прецедентная. И если у тебя нет денег на хорошего адвоката или на фирму, которая найдет по твоему делу прецеденты, то шансов отделаться легко у тебя мало. Ты можешь за то же преступление, что и у нас получить гораздо больший срок.
Хотя часть изменений уголовного закона в нашей стране мне кажется абсурдной. Все мы помним Мавроди и созданную им финансовую пирамиду. Так вот, его судили за тяжкое преступление. Но позже его отнесли уже к категории средней тяжести. У меня это не укладывается в логику. И таких примеров много. Думаю, законодатель меняет законы в угоду своим интересам. Но поменять только для себя они не могут. Приходится это делать для большого числа людей.