Как развивалась субсидиарная ответственность в РФ

Становление и развитие института субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц в РФ

Законодательство о несостоятельности (банкротстве) предназначено в первую очередь для восстановления платежеспособности юридических лиц (если это возможно) или исключения из гражданско-экономического оборота (ликвидации) таких юридических лиц через процедуру конкурсного производства с целью восстановления имущественных интересов кредиторов должника, если такое восстановление вообще возможно.

Однако не всегда процедуры направленные на восстановление имущественных прав и интересов кредиторов в деле о банкротстве проходят идеально. На практике очень часто кредиторы встречаются с недобросовестными должниками, которые любыми правдами и неправдами стараются избежать возврата долгов кредиторам.

Для этого ими используются «номинальные» директора, ограниченная ответственность, фирмы-«пустышки», «сливание» юридических лиц в регионы, помощь «дружественных» кредиторов, а также многие другие «грязные» трюки.

В связи с этим, для защиты имущественных прав кредиторов, в законодательство о несостоятельности (банкротстве) законодателями были внесены существенные реформы, которые постепенно сформировали институт субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц в делах о банкротстве юридических лиц.

Появление данного института вызвано объективными причинами, ведь правопорядок сгущается тогда, когда это требуется. Финансовые кризисы последних лет заставили законодательство о несостоятельности (банкротстве) усилить все способы максимального достижения удовлетворения имущественных требований кредиторов банкротящегося должника. В ситуации, когда необеспеченный залогом кредитор третьей очереди в корпоративном банкротстве в среднем получает сумму к близкую к нолю, «голодные» взгляды кредиторов не могли не обратиться на тех, кто скрывается за юридическим «фасадом» должника.

С одной стороны, всем известно, что юридические лица являются самостоятельными субъектами права. У них должно быть обособленное имущество (не «пересекающееся» с имуществом их учредителей), которым они, согласно ГК РФ, отвечают по своим обязательствам (п. 1 ст. 56 ГК РФ). Учредители и акционеры по общему правилу не отвечают своим личным имуществом по обязательствам юридического лица, равно как и юридическое лицо не отвечает по обязательствам своих участников (п. 2 ст. 56 ГК РФ).

С практической точки зрения, независимость юридических лиц от своих учредителей (акционеров) является важнейшим принципом экономики и права. Ограничение ответственности способствует снижению рисков инвесторов и, как следствие, вовлечению средств населения в экономику страны.

С другой стороны, главным принципом гражданского права является полное восстановление нарушенных прав потерпевшего. А значит, праву на получение прибыли должна корреспондировать обязанность полного возмещения причиненных имущественных убытков кредиторам. В этом отношении ограниченность ответственности юридических лиц при определенных обстоятельствах (несостоятельности должника) может нарушать баланс прав и интересов участников гражданско-экономического оборота.

Самостоятельность юридического лица является фикцией (абстракцией), юридическое лицо на практике не может быть полностью самостоятельным, так или иначе, воля юридического лица определяется личными и имущественными интересами ее собственника (владельца).

Нередко недобросовестные учредители и акционеры используют созданные ими юридические лица как «фасад» для обхода действующего законодательства и получения имущественной выгоды. Например, для вывода активов в процедуре несостоятельности (банкротства) или за рубеж, уклонения от уплаты налогов или расчетов с кредиторами, мошенничества.

В таких случаях можно сказать, что юридическое лицо, как таковое, не обладает необходимой степенью самостоятельности, а является «alter ego» своего недобросовестного владельца.

Это приводит к тому, что прикрываясь «корпоративным фасадом» («корпоративной вуалью») такого юридического лица, реальные «теневые» бенефициары уходят от должной ответственности, что приводит к огромным невосполнимым убыткам кредиторов, подрывает и дестабилизирует гражданско-экономический оборот, что в свою очередь ставит экономическое состояние страны в очень опасное положение.

Для борьбы с такими опасными злоупотреблениями со стороны «теневых» владельцев юридических лиц в законодательство о несостоятельности (банкротстве) было введено понятие «субсидиарная ответственность» и «контролирующие должника лица» (КДЛ).

«Теневые директора» и контролирующие должника лица

«Теневыми директорами (shadow directors) называют юридических и физических лиц, обладающих фактической возможностью определять действия юридического лица, хотя они не являются единоличным исполнительным органом или членами коллегиальных органов управления юридического лица. Это понятие происходит из английского права, где теневым директором признается лицо, которое не было надлежащим образом избрано в качестве директора (т.е. не является де-юре директором), но в соответствии с указаниями или инструкциями которого директора компании обычно действуют.

В настоящее время субсидиарная ответственность контролирующих должника лиц в делах о банкротстве юридических лиц уже не кажется чем-то сверхъестественным. Из анализа существующей судебной практики видно, что наиболее частыми основаниями для привлечения к субсидиарной ответственности являются отсутствие бухгалтерской документации, искажение информации в ней (п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве) и неисполнение обязанности по подаче в арбитражный суд заявления о признании должника банкротом (ст. 61.12 Закона о банкротстве).

Такое положение дел было не всегда. Институт субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц свое развитие и реальное применение получил всего лишь в последние 5 лет.

В течении 15 лет нормы об ответственности контролирующих должника лиц в делах о несостоятельности (банкротстве) фактически бездействовали, несмотря на то, что эффективный механизм привлечения к  такой ответственности лиц контролирующих должника должны являться одной из приоритетных задач государства, поскольку защита интересов кредиторов дает гарантии стабильности в гражданском обороте и делает более привлекательным инвестиционный климат в России.

Немного истории о появлении субсидиарной ответственности в законодательстве РФ

Первой попыткой в России регулирования отношений в сфере банкротства стал Закон Российской Федерации от 19.11.1992 № 3929-1 «О несостоятельности (банкротстве) предприятий», который осуществлял регулирование данных отношений вплоть до 1 марта 1998 года. Данный нормативно-правовой акт не содержал в себе норм регулирующих субсидиарную ответственность контролирующих должника лиц.

Свою первую «регистрацию» субсидиарная ответственность контролирующих должника лиц получила лишь в январе 1995 года в Гражданском кодексе РФ. В п. 3 ст. 56 ГК РФ указывалось: «Если несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана учредителями (участниками), собственником имущества юридического лица или другими лицами, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия, на таких лиц в случае недостаточности имущества юридического лица может быть возложена субсидиарная ответственность по его обязательствам».

В связи с тем, что организационно-правовая форма существовавших тогда индивидуальных частных предприятий не соответствовала требованиям к юридическим лицам, установленные Гражданским кодексом РФ, положения п. 3 ст. 56 Кодекса о субсидиарной ответственности не могли прямо распространяться на эти предприятия.

Поэтому для привлечения собственника индивидуального частного предприятия использовался механизм посредством взаимосвязи положений ст. 115 Гражданского кодекса РФ и п. 5 ст. 6 Федерального закона 30.11.1994 № 52-ФЗ «О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации».

С января 1996 года институт ответственности контролирующих должника лиц получил законодательное закрепление в Федеральном законе от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах». В п. 3 ст. 3 Закона об акционерных обществах появилась норма, которая по своей сути была аналогична той, что была приведена в п. 3 ст. 56 Гражданского кодекса РФ. Со временем похожая норма также появилась и в Федеральном законе от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью».

Необходимо отметить, что очень важные разъяснения по вопросам применения субсидиарной ответственности учредителей и иных лиц в то время были даны в п. 22 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 6, Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ № 8 от 01.07.1996, в котором в частности указывалось, что: «при разрешении споров, связанных с ответственностью учредителей (участников) юридического лица, признанного несостоятельным (банкротом), собственника его имущества и других лиц, которые имею право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия (ч. 2 п. 3 ст. 56 ГК РФ), суд должен учитывать, что указанные лица могут быть привлечены к субсидиарной ответственности лишь в тех случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана их указаниями или иными действиями. К числу лиц, на которых может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам признанного несостоятельным (банкротом) юридического лица, относятся, в частности, лицо, имеющее в собственности или доверительном управлении контрольный пакет акций акционерного общества, собственник имущества унитарного предприятия, давший обязательный для него указания, и т.п. Требования к указанным в настоящем пункте лицам, несущим субсидиарную ответственность, могут быть предъявлены конкурсным управляющим».

Из данных разъяснений следовало, что субсидиарная ответственность может предусматриваться за действия и указания лиц, но не может применяться за бездействие. Кроме того, обратиться в арбитражный суд с заявлением о привлечении таких лиц к ответственности мог только конкурсный управляющий. В таких условиях закрепленный в законодательстве механизм субсидиарной ответственности практически не применялся на практике, ведь имеющиеся у конкурсного управляющего полномочия зачастую не позволяли ему получать документы, которые однозначно свидетельствовали бы о преднамеренном банкротстве.

Современный закон о несостоятельности (банкротстве)

Дальнейшим шагом в развитии института было принятие Федерального закона от 08.01.1998 № 6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», который заменил Закон Российской Федерации от 19.11.1992 № 3929-1 «О несостоятельности (банкротстве) предприятий».

Учитывая прошлые ошибки и просчеты, законодатель включил в Закон о банкротстве 1998 г. не только положения о субсидиарной ответственности, но и расширил перечень оснований и круг лиц, к которым такая ответственность могла быть применена.

Одним из нововведений Закона о банкротстве 1998 г. стало новое основание для привлечения к ответственности, а именно неисполнение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд (п. 1 ст. 9 Закона о банкротстве 1998 г.), субъектами ответственности в данном случае являлись руководители юридического лица, а также члены ликвидационной комиссии (ликвидатор).

Но эти изменения кардинально не разрешили проблему привлечения контролирующих должника лиц к ответственности, так как существовала проблема доказывания оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, нужно было доказать, что они принимали те или иные решения, так как изначально желали довести организацию до банкротства.

Судебная практика того периода подтверждает данные утверждения, из ее анализа можно сделать вывод, что в 98-99 % случаев, суды отказывали конкурсному управляющему в привлечении к субсидиарной ответственности собственников и руководителей юридического лица мотивируя это тем, что не доказана умышленность банкротства.

В конце 2002 года на смену Закону о банкротстве 1998 г. пришел новый Федеральный закон от 26.11.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)». Закон о банкротстве 2002 года пережил своих предшественников и по сегодняшний день осуществляет регулирование в сфере несостоятельности (банкротства).

Однако, что касается института субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц, первые редакции Закона о банкротстве 2002 года, мало чем отличались от предшествовавших ему законов о банкротстве. По-прежнему ответственность по долгам юридического лица могла быть возложена на физическое лицо за неисполнение обязанности по подаче заявления должника в суд (п. 2 ст. 10, п. 2 ст. 176 Закона о банкротстве 2002 г. в редакции до 2017 года) либо за доведение юридического лица до несостоятельности (банкротства) (п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве 2002 г. в редакции до 2017 года).

Правовые нормы, регулирующие субсидиарную ответственность контролирующих должника лиц не претерпели каких-либо существенных трансформаций, и все те проблемные моменты, которые существовали ранее, так и не были законодательно урегулированы.

Судебно-арбитражная практика также оставалась «закостенелой» и двигалась в привычном русле, суды крайне редко привлекали руководителей, учредителей и собственников имущества юридического лица к субсидиарной ответственности. Исключения в судебной практике составляли дела, где признаки преднамеренного банкротства были очевидными, но процент таких дел в общей массе дел о банкротстве был незначительным. Конкурсным управляющим крайне редко удавалось доказать преднамеренность или фиктивность банкротства и добиться привлечения контролирующих должника лиц к ответственности.

Такое положение дел сохранялось вплоть до принятия в 2009 году Федерального закона от 28.04.2009 № 73-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», который кардинальным образом изменил правовой механизм регулирования и привлечения к субсидиарной ответственности в делах о несостоятельности (банкротстве).

Данный Федеральный закон не только внес в правовое регулирование банкротства новые основания для привлечения к ответственности и детализировал многие процессуальные механизмы, но и поменял ключевой элемент в данной категории споров, а именно изменил принцип доказывания вины в доведении организации до банкротства.

Также изменился и стал более «сфокусированным» состав лиц, которые могли быть привлечены к ответственности, теперь в случае причинения имущественного вреда кредиторам субсидиарную ответственность должны были нести лица, которые давали должнику соответствующие указания.

Ключевым нововведением была фиксация в тексте закона самого понятия «контролирующего лица» (ст. 2 Закона о банкротстве 2002 г.). Контролирующим лицом по этому определению могло быть любое лицо, которое в пределах двух лет до принятия судом заявления о признании должника банкротом имело право давать обязательные для юридического лица указания или иным образом влиять на принимаемые от имени юридического лица решения. Помимо руководителя или учредителя организации, такими лицами могли быть признаны члены ликвидационной комиссии или лицо, которое имело доверенность на совершение от имени юридического лица различных сделок, а также лицо, которое не обладало прямой и формальной связью с должником.

Изменения также предусматривали, что если в деле о банкротстве юридического лица виноваты несколько контролирующих лиц, то они солидарно (в равных долях) отвечают по долгам такого должника, что существенно упростило конкурсным управляющим и кредиторам процесс привлечения виновных в банкротстве должника лиц.

Федеральным законом от 28.04.2009 № 73-ФЗ фактически была предпринята попытка переложить бремя доказывания в делах о банкротстве юридического лица на контролирующих должника лиц.

Еще одним новым основанием являлось применение субсидиарной ответственности в связи с отсутствием документов бухгалтерского учета на момент принятия решения о признании юридического лица банкротом, ответственность предусматривалась также и в том случае, если в документах бухгалтерского учета отсутствовала информация об имуществе, обязательствах должника или если данная информация была искажена. Субъектом привлечения к ответственности в данном случае выступал генеральный директор юридического лица.

Эти нововведения были призваны защитить наиболее уязвимые стороны в данных правоотношениях, а именно кредиторов и конкурсных управляющих, так как отсутствие бухгалтерской и иной экономической документации делало невозможным формирование конкурсной массы и удовлетворению за ее счет требований кредиторов.

Однако судебная практика довольно «тяжело» воспринимала эти нововведения в законодательстве о банкротстве, суды по прежнему придерживались ранее выработанных позиций, согласно которых, вину лица в доведении компании до банкротства должен был доказать заявитель по делу о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц, т.е. конкурсный управляющий.

Суды придерживались мнения, что в соответствии со ст. 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации бремя доказывания лежит не на контролирующих лицах, а на заявителе.

Законодатель, пытаясь исправить выявленные в ходе апробации на практике ошибки, Федеральным законом от 28.06.2013 № 134-ФЗ внес поправки в Закон о банкротстве 2002 года. Данные поправки позволили четко определить обстоятельства, при которых считается, что банкротство юридического лица наступило в результате действия (бездействия) контролирующего лица, кроме того, был наведен фокус на обстоятельства, которые могли освободить контролирующего должника лица от ответственности. Для этого контролирующее должника лицо должно было доказать, что его вина в признании должника банкротом отсутствует и что он действовал добросовестно и разумно в интересах должника и кредиторов.

С ведением данной редакции можно сказать, что в случае совершения недобросовестных сделок, которые причинили имущественный вред правам кредиторов, или при отсутствии (искажении) бухгалтерской или иной экономической, а также уставной документации юридического лица должника вина контролирующего должника лица презюмировалась.

Данные изменения также повлияли на судебную практику, суды стали принимать решения о привлечении к субсидиарной ответственности за доведение юридического лица до банкротства, несмотря на то, что все-таки суды еще крайне настороженно применяли в своей практике институт привлечения к субсидиарной ответственности, но начало уже было положено.

Если провести анализ судебной практики того периода, то можно прийти к выводу, что «поломать» практику судов удалось фискальным органам (налоговой), так как на тот период главной задачей государства стала защита собственных интересов в лице налоговых органов. Налоговые органы понимали, что проводить огромные доначисления по неуплаченным налогам на обанкротившиеся брошенные компании не имеет смысла, бюджет не дополучал огромные суммы денежных средств. Единственным рабочим вариантом оставалось развивать практику привлечения контролирующих должника лиц, что налоговые органы стали с успехом и применять на практике.

Следующим этапом развития института субсидиарной ответственности в России стало принятие Федерального закона от 28.12.2016 № 488-ФЗ, который позволил кредиторам подавать заявление о привлечении к субсидиарной ответственности, даже если суд отказал в возбуждении дела о банкротстве из-за того, что у должника отсутствуют денежные средства на оплату расходов арбитражного управляющего. Кроме того, генерального директора организации стало возможно привлечь к субсидиарной ответственности, даже если налоговая служба ликвидировала юридическое лицо, как недействующее.

Самые «радикальные» поправки

Но самые кардинальные изменения в институт субсидиарной ответственности внес Федеральный закон 29.07.2017 № 266-ФЗ. В законе появилась отдельная глава III.2 «Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве», которая заменила собой ст. 10 Закона о банкротстве, в связи с чем, ст. 10 Закона о банкротстве утратила свою силу.

Новая статья 61.10 Закона о банкротстве стала полностью посвящена контролирующим должника лицам, а иные положения утратившей силу статьи 10 переросли в отдельные статьи:

• ответственность за невозможность погасить требования кредиторов (ст. 61.11 Закона о банкротстве);
• ответственность за неподачу заявления должника (ст. 61.12 Закона о банкротстве);
• право на подачу заявления о субсидиарной ответственности (ст. 61.14 Закона о банкротстве);
• права и обязанности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности (ст. 61.15 Закона о банкротстве);
• рассмотрение судом заявления о субсидиарной ответственности (ст. 61.16 Закона о банкротстве);
• распоряжение правом требования о привлечении к субсидиарной ответственности (ст. 61.17 Закона о банкротстве);
• исполнение решения суда о привлечении к субсидиарной ответственности (ст. 61.18 Закона о банкротстве) и другие.

По данным изменениям в Законе о банкротстве можно судить о том, насколько серьезно государство подошло к вопросу ответственности директора (руководителя общества) и других контролирующих должника лиц перед кредиторами. В содержательном плане внесенные изменения усовершенствовали каждое основание для привлечения к субсидиарной ответственности, добавили новые основания, а также усовершенствовали саму процедуру привлечения к ответственности.

Если подвести итоги развития субсидиарной ответственности в России на данный момент, то можно выделить три знаковых события:

1. Это изменения, которые были внесены Федеральный закон 29.07.2017 № 266-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях»,  которые подарили нам новую главу о субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц;
   
   
2. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве», в котором были даны детальные разъяснения по применению новой главы закона о субсидиарной ответственности;
   
   
3. Письмо ФНС России от 16.08.2017 № СА-4-18/16148@ «О применении налоговыми органами положений главы III.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ», которое также разъясняет эту главу .

Закон и данные разъяснения конкретизировали факторы, в результате которых возникает возможность контроля над действиями должника:

• в силу нахождения с должником (руководителем или членами органов управления должника) в отношениях родства или свойства, должностного положения, прохождения обучения или службы в одном заведении;
  
  
• в силу наличия полномочий совершать сделки от имени должника, основанных на доверенности, нормативном правовом акте либо ином специальном полномочии;
  
  
• в силу должностного положения (например, замещения должности главного бухгалтера, финансового директора должника и т.д.);
  
  
• иным образом, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов коллегиального органа управления должника иным образом.

Предусмотрев открытый перечень оснований при изложении законодательной нормы, законодатель усилил такой подход положением, что лицо может быть признано контролирующим в судебном порядке по основаниям иным, чем только те, которые перечислены в самом Законе (п. 5 ст. 61.10 Закона о банкротстве).

Закон о банкротстве установил три опровержимые презумпции контроля, а именно: в силу п. 4 ст. 61.10 Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим, если это лицо:

• являлось руководителем должника или управляющей организацией, членом исполнительного органа должника, ликвидатором или членом ликвидационной комиссии;
  
  
• имело право самостоятельно распоряжаться либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться 50 и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной ответственностью;
  
  
• извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, которые в силу закона, иного правового акта или учредительных документов (устава) должника  уполномочены выступать  от его имени, включая членов коллегиальных органов компании.

Установление данных презумпций наличия контроля у лиц, которые извлекают выгоду из незаконного и недобросовестного поведения единоличного исполнительного органа и членов коллегиальных органов управления юридического лиц, является новеллой российского законодательства и на данном этапе развития института субсидиарной ответственности стали вершиной эволюции.

_______________________ 

Источники:

Карелина С.А. Учебник: Несостоятельность (банкротство) в 2 т. // М.: Статут. 2019.;

Лотфуллин Р.К. Субсидиарная и иная ответственность контролирующих должника лиц при банкротстве. // М.: Saveliev, Batanov & Partners, 2018. С. 126.;

Рыков Ю.И. Субсидиарная ответственность: тенденции современного менеджмента.//2-е изд. М.: Статут, 2019. 195 с.;

Шиткина И.С.  Корпоративное право: учебный курс Т.1 // М.: Статут, 2017.;

Шиткина И.С. Имущественная ответственность контролирующих должника лиц при банкротстве: очередные законодательные новеллы // Журнал «Хозяйство и право». 2017. № 11.

Источник