Налоговики решили привлечь президента компании к субсидиарной ответственности, но окружной суд отказал, потому что по уставу тот был подотчётен гендиректору и не принимал руководящих решений. Но ФНС смогла убедить Верховный суд, что на самом деле структура управления в компании была организована иначе.
В рамках банкротного дела «Промышленной группы «Ладога», одного из крупнейших производителей алкоголя в России, ФНС решила привлечь трёх человек к субсидиарной ответственности, в том числе и Вениамина Грабара (дело № А56-83793/2014). Грабар был президентом «Ладоги» и других компаний, связанных с ней, и именно он, по мнению налоговиков, участвовал в выводе активов, которое и стало причиной банкротства. Первая инстанция и апелляционный суд согласились с требованием налоговиков и привлекли к ответственности как самого Грабара, так и двух топ-менеджеров компании – гендиректора Андрея Купоросова и Юрия Тихонова.
Но суд округа отказался привлечь Грабара к ответственности. Судьи исходили из того, что по должностной инструкции президент «Ладоги» подотчётен генеральному директору и осуществляет лишь контроль над эффективным взаимодействием трудового персонала должника и его структурных подразделений, а также над внедрением научно-технического прогресса по всем направлениям его деятельности.
ФНС пожаловалась в Верховный суд и отметила: Грабар обладал всеми признаками контролирующего должника лица, он распоряжался всеми счетами должника и обладал правом первой подписи.
«Он позиционировал себя как бенефициар»
На заседании экономколлегии ВС представитель налоговой службы поддержал довод о том, что Грабара можно назвать контролирующим должника лицом. «Мы настаиваем, что Грабар осуществлял непосредственный контроль не только за «Промышленной группой «Ладога», но и за всей группой компаний под аббревиатурой «Ладога», – заявил он.
По словам юриста УФНС, Грабар позиционировал себя бенефициаром «Ладоги». В частности, когда к нему за комментариями обращались представители СМИ. Грабар с 2000 года вёл бизнес и являлся бенефициарным владельцем, а через ряд подконтрольных ему компаний он контролировал «Промышленную группу «Ладога», заявил представитель налоговой службы.
По его мнению, имущества для погашения требований кредиторов не хватает из-за ряда сделок с иностранными контрагентами незадолго до банкротства, по которым «Ладога» не получала встречного исполнения. Кроме того, в 2014 году вся финансово-хозяйственная деятельность должника-банкрота была переведена на подконтрольное юридическое лицо.
«Мы полагаем, что даже после банкротства «Промышленной группы «Ладога» он [Грабар] осуществлял контроль за бизнесом аффилированных лиц и принимал такие ключевые решения, как уплата огромных задолженностей», – заявил представитель ФНС. Он рассказал, что именно Грабар обращался к руководителю налоговой службы в Петербурге с просьбой снять арест с продукции и счетов «Ладоги», чтобы бизнес мог продолжать работу.
Ещё одним доказательством того, что именно Грабар был бенефициаром «Ладоги», стали результаты допроса «ряда ключевых фигур» в рамках уголовного дела о неуплате налогов (закрыто в связи с полным погашением ущерба – «Право.ru»): из них следовало, что даже генерального директора на должность генерального директора принимал непосредственно Грабар, президент компании.
Кроме того, с 2014 года Грабар был управляющим компании, которая является учредителем фирмы «РАН-Эстейт» на 60%, а «РАН-Эстейт» является собственником всей недвижимости, на мощностях которой работает «Ладога».
УФНС: «Мы сделали всё от нас зависящее, чтобы доказать статус контролирующего лица у Грабара.
Мы прекрасно понимаем, что бенефициары, осуществляя свою деятельность с нарушениями законодательства, зачастую скрывают свой статус. Поэтому мы ссылаемся на совокупность обстоятельств и тех действий, которые были совершены в преддверии банкротства».
Кроме того, представитель налоговой заявил: право первой подписи и возможность управления финансами компании противоречит правилам должностных инструкций для президента.
– Как-то он реализовал право первой подписи? – поинтересовался председательствующий в процессе судья Денис Капкаев.
– Данное право им не реализовывалось, а реализовывалось Купоросовым. Контролирующее лицо, которое ежегодно фигурирует в списках Forbes, будет скрывать свой статус, – ответил представитель налоговой.
– Правильно мы понимаем, что основной признак, позволяющий назвать его контролирующим лицом, – он влиял на деятельность компаний через подконтрольных лиц?
– Контролировал деятельность полностью и до сих пор контролирует.
«Настоящие злодеи пытаются спрятаться»
По мнению представителя Грабара Захария Моллера, первые две инстанции применили неподходящую редакцию закона о банкротстве, а налоговая служба вышла за пределы двухлетнего периода подозрительности, который должен учитываться при определении «бенефициарности» должника. По мнению юриста, применению подлежала «старая» редакция закона о банкротстве, в которой срок подозрительности был двухлетним, а не трехлетним, как сейчас. «Раньше не было презумпции, нужно было доказывать, а сейчас есть презумпция в силу должности. Налоговый орган вышел за пределы двухлетнего периода подозрительности, он ссылался на обстоятельства, которые возникли до 2012 года в качестве основания для привлечения к ответственности», – пояснил Моллер.
– Вы полагаете, что ФНС не доказала, что Грабар является контролирующим должника лица? – поинтересовался у него Капкаев.
– А какие конкретно действия совершил Грабар, которые доказывают, что он контролирующее лицо? – спросил Моллер.
– Что значит действия? Весь имущественный комплекс находится во владении компаний, которыми владеет Грабар, а это позволяет ему руководить компанией. Вы считаете, что это не доказывает возможности оказывать воздействие на деятельность должника? – продолжил Капкаев.
– Мы считаем, что он не принимал никаких решений, не подписывал никакую сделку…
– А уполномоченный орган и не говорит, что он что-то подписывал.
Бенефициар – кукловод, он за ниточки дёргает. Сейчас все умные у нас пошли, схемы изобретают, поэтому никто и не хочет числиться нигде.
Ирина Букина, судья ВС
Моллер заявил: к банкротству «Ладоги» привели другие обстоятельства, не связанные с умышленными и неумышленными действиями Грабара. По словам юриста, «настоящие злодеи»-бенефициары действительно зачастую пытаются скрыться от ответственности, но налоговый орган должен разобраться в разнице между теми, кто действительно совершил какие-то действия, которые привели к банкротству, и другими лицами. Он считает, что само по себе владение собственностью не приводит к банкротству.
«Какие действия он [Грабар] совершил с имуществом должника, имуществом контрагента, которые привели к банкротству? Налоговый орган не доказал эти обстоятельства. Почему тогда не всех учредителей привлекать к субсидиарной ответственности? Почему такие двойные стандарты налогового органа?» – задал вопросы он.
– Оппонент обвиняет Вас в двойных стандартах, – обратилась Букина к представителю налоговой Олегу Степанову.
– Если человек сам заявляет, что он контролирующее должника лицо, если он имеет эффективное и никто больше эффективного владения на имущественный комплекс не имеет… В данном случае он является эффективным собственником группы компаний, – ответил тот.
По мнению Степанова, Грабар, который имел право первой подписи, мог контролировать и счет «Ладоги» и видел операции по переводу денег иностранным компаниям. «Он не мог не видеть, что миллиардные суммы уходят, – заявил представитель налоговой. – Он как минимум знал и не возражал, значит, его все устраивало».
Заслушав мнения сторон, судьи ВС ненадолго удалились в совещательную комнату, чтобы затем вынести решение: отменить акт окружного суда и оставить в силе решения первой и апелляционной инстанций. Грабар понесёт субсидиарную ответственность по долгам «Промышленной группы «Ладога». Мотивы своего решения Верховный суд опишет позднее.
