«Объективно повысить показатели можно, изменив подход»
Участники III Банкротного форума, прошедшего в рамках IX Петербургского международного юридического форума, обсудили продолжающую сохранять актуальность тему — институт субсидиарной ответственности. “Ъ” попросил экспертов высказаться об эффективности применения этого института, перспективах его становления и вариантах привлечения к ответственности вне процедур банкротства.
Перспективы эффективного банкротства в российской правовой системе
По мнению Сергея Ковалева, управляющего партнера коллегии адвокатов «Ковалев, Тугуши и партнеры», эти перспективы во многом связаны с подходом законодателя, который сегодня можно назвать прокредиторским. При существующей модели банкротства кредиторы имеют эффективные механизмы для возврата долгов: оспаривание сделок должника, поиск, сбор и продажа его имущества, а также привлечение к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц. Однако полностью избежать банкротств или добиться возврата значительной части долгов такой подход не позволяет. «Объективно повысить показатели возможно, изменив подход: надо думать о предотвращении банкротств и моделях спасения должников или их имущественных комплексов в качестве источников погашения долгов»,— считает господин Ковалев. Наличие инструментов само по себе еще не позволяет вернуть долг при фактическом отсутствии источника для такого возврата.
Субсидиарная ответственность — границы и практика привлечения
В настоящее время правовое регулирование данной сферы является максимально жестким, а практика привлечения к субсидиарной ответственности лиц идет по пути еще большего ужесточения подходов, рассказывает Сергей Ковалев. С другой стороны, кажущийся обоснованным и справедливым, этот подход не лишен недостатков: неоправданно расширенный перечень лиц, способных влиять на деятельность должника, позволяет привлекать к ответственности отнюдь не тех, кто действительно как-то его контролировал, а сами эти попытки не всегда сопровождаются доказыванием факта деяния привлекаемого лица, и неблагоприятных последствий не приходится долго ждать.
С тем, что говорить о становлении института субсидиарной ответственности пока преждевременно, соглашается и старший юрисконсульт ФБК Legal Анастасия Суворова. Поскольку конкурсной массы большинства банкротящихся компаний не хватает для удовлетворения требований кредиторов (по статистике ЕФРСБ за 2018 год, у 37% должников вообще нет никакого имущества и удовлетворяется только 5,2% требований), последние ищут дополнительные источники привлечения в массу денежных средств, что и ведет к увеличению спроса на оспаривание сделок должника и привлечению к субсидиарной ответственности контролирующих лиц.
Заявители, включающие в свои заявления по максимуму ответчиков, отмечает госпожа Суворова, зачастую не способны доказать наличие статуса контролирующего лица у всех ответчиков. Подспорьем для них служит правовая позиция Верховного суда РФ, выраженная в определении от 15.02.2018 №302-ЭС14-1472 (4,5,7), согласно которой конечный бенефициар, не имеющий соответствующих формальных полномочий, не заинтересован в раскрытии своего статуса. А потому при наличии «достаточно серьезных доводов» и «существенных косвенных доказательств» бремя доказывания по вопросу о наличии статуса контролирующего лица переходит на привлекаемое лицо.
Как помочь добросовестным кредиторам?
Среди критериев, которые (помимо фактической и формальной аффилированности) следует законодательно закрепить, чтобы облегчить положение добросовестных кредиторов, Сергей Ковалев называет сегрегацию клиентских активов, находящихся у лиц, которые профессионально управляют чужим имуществом или его хранят: «Очевидно, что отделение их от собственных активов такого лица должно способствовать снижению рисков клиентов в случае его банкротства. При этом понятно, как сегрегировать активы, находящиеся на брокерских счетах, счетах доверительного управления или хранящиеся в депозитарии. Гораздо сложнее с деньгами клиентов в банках. При существующей модели банковского бизнеса кредитное учреждение пользуется деньгами клиентов как собственными, по факту увеличивая количество денежной массы в обращении. Лишить банк этой возможности означает забрать у него основной механизм зарабатывания денег».
«В существующей ситуации деньги клиентов в банке — лишь обязательства банка перед ними, не всегда коррелирующие с остатками на корсчетах и не являющиеся реальным активом. Поэтому в банкротстве у клиентов возникают лишь права требования. Сегрегация активов в части денег на расчетных счетах приведет к изменению принципов функционирования банковской системы»,— подытоживает эксперт.
Привлечение к субсидиарной ответственности вне процедур банкротства
Руководитель практики ФБК Legal Елена Бокарева отмечает, что после завершения конкурсного производства или прекращения производства по делу в связи с отсутствием средств, достаточных для возмещения расходов на проведение процедур банкротства, заявление о привлечении к субсидиарной ответственности вправе подавать:
- кредиторы или работники должника, чьи требования в рамках дела о банкротстве были включены в реестр;
- кредиторы должника по текущим обязательствам в том случае, если их требования подтверждены вступившим в законную силу судебным актом или иным документом, подлежащим принудительному исполнению.
Просить суд о привлечении к субсидиарной ответственности вправе и уполномоченный орган после возвращения ему заявления о признании должника банкротом. Однако такое право может быть реализовано, только если причиной возврата заявления явилось отсутствие сведений, подтверждающих вероятность обнаружения в достаточном объеме имущества должника, за счет которого можно покрыть расходы по делу о банкротстве.
«На практике иски о привлечении к субсидиарной ответственности вне рамок банкротства — большая редкость. В большинстве ситуаций принимается решение идти в суд с иском о взыскании убытков»,— говорит госпожа Бокарева.