Перед тем, как стать банкротом, бенефициар ТФБ «завещал» половину недвижимости супруге. Вот только АСВ против
Весьма актуальный на фоне ряда личных банкротств именитых персон вопрос разрешал в минувшую пятницу Арбитражный суд РТ. На примере Роберта и Лидии Мусиных он решал, как быть с имуществом, совместно нажитым за время брака, если один из супругов признан банкротом. Закон «О банкротстве» в данном случае победил Семейный кодекс, а брачный договор, заключенный этим летом, суд признал недействительным.
«РЕАЛИЗАЦИЯ КАЖДОГО ОБЪЕКТА ЦЕЛИКОМ ЭКОНОМИЧЕСКИ ГОРАЗДО ЦЕЛЕСОБРАЗНЕЕ…»
Агентство по страхованию вкладов (АСВ) в своем стремлении пополнить конкурсную массу Татфондбанка добралось до брачного договора Роберта и Лидии Мусиных, потребовав в судебном порядке признать его недействительной сделкой. Представитель ТФБ Татьяна Ерохина на судебном заседании в Арбитражном суде РТ накануне пояснила позицию истца.
«Данная сделка совершена с целью причинить вред кредиторам должника», — заявила она, сославшись на закон «О банкротстве». Она упомянула, что брачный договор стороны пописали, уже когда в отношении экс-банкира была введена процедура банкротства — 26 июня этого года. Напомним, почти месяц спустя (25 июля) экс-банкир был признан несостоятельным и в отношении его имущества была введена процедура реализации.
Как раз распродаже договор и может повредить. Дело в том, что в нем установлен режим раздельной собственности на общее имущество супругов. Получается, при выставлении на торги какой-нибудь квартиры или дома, их придется делить пополам и продавать разными лотами. «Но мы полагаем, что реализация каждого объекта целиком как единого будет гораздо экономически целесообразнее, чем реализация по ½», — сказала Ерохина.
Небольшая заминка в стройной позиции АСВ возникла лишь после уточняющего вопроса судьи полностью они просят признать брачный договор недействительным или частично. Как выяснилось, в иске говорилось о признании нелигитимным только одного из пунктов — 1.2. (его содержание раскрыто не было). Но в судебном заседании Ерохина заверила, что их требование распространяется на «весь-весь договор, в отношении всего имущества». Таким образом, позиция АСВ совпала с заявлением первого заявителя «Аида и Д» (компания, которая ранее была близка Мусину, ныне также контролируется АСВ).
Представитель финансового управляющего Мусина Ольга Литвинова поддержала требования ТФБ и «Аида и Д», добавив, что прежде чем заключать брачный договор, супруги должны были заручиться письменным согласием финансового управляющего экс-банкира.
Всего за Мусиным числится 6 земельных участков: 5 — в Лаишевском районе, 1 — в Зеленодольском
«ЧТО ТУТ СКРЫВАТЬ? САМОЕ ЦЕННОЕ — ЭТО НЕДВИЖИМОЕ ИМУЩЕСТВО»
В свою очередь, представитель Мусина Адель Губайдуллин отметил, что одним из ключевых обстоятельств, которое нужно доказать наравне в другими — это причинение вреда имущественным правам кредиторов.
По его мнению, в данном случае это не доказано. Несмотря на то, что Лидия Мусина является заинтересованным лицом по отношению к должнику, договор был заключен на основании Семейного Кодекса. Юрист напомнил его нормы: раздел нажитого во время брака имущества супругов, которое является их совместной собственностью, возможен по требованию одного из них. При этом доли мужа и жены признаются равными, если иное не предусмотрено договорами между ними.
«Что тут скрывать? Самое ценное имущество, зарегистрированное как за Робертом Мусиным, так и его супругой, это недвижимое имущество, — сказал он. — Оно было поделено в равных долях, как, в принципе, и предусмотрено Семейным кодексом».
Имущество же, которое касается коммерческой, предпринимательской деятельности его доверителя — доли в уставных капиталах, ценные бумаги, плюс имущество, которым пользовался он лично, было признано имуществом только Мусина. Ранее Губайдуллин пояснял, что в собственности Роберта Мусина остались два юрлица и 9 ООО, как и моторная лодка с прицепом и мотором. «На нее можно обращать взыскание», — «разрешил» АСВ он. Одним словом, юристу явно не откажешь в юморе.
О каких именно объектах недвижимости шла речь в брачном договоре, на судебном заседании не прозвучало. Но финансового управляющего обязали представить в суд опись имущества банкира. Как ранее рассказывал «БИЗНЕС Online», в этой описи из недвижимости неплохо представлена земля. Всего за Мусиным числится 6 земельных участков: 5 — в Лаишевском районе, 1 — в Зеленодольском. Один из участков — в долевой собственности, 45/100. Кстати, половина всех земельных угодий Роберта Ренатовича — участок в 130 га как раз в Зеленодольске — была выкуплена незадолго до падения Татфондбанка, в апреле 2016 года. Небольшой участочек в 393 кв. м расположен в элитном Матюшино, три участка — в Песчаных Ковалях.
Представитель экс-банкира заметил, что Мусины договорились о смещении баланса интересов в пользу главы семьи. «Это не только не причиняет вред имущественным правам кредиторов, но и, наоборот, способствует пополнению конкурсной массы за счет ценных бумаг и прочего движимого имущества», — прокомментировал он это обстоятельство. О том, что большинство отошедших Мусину фирм в стадии банкроства и скорее создают риск привлечения к субсидиарной ответственность, юрист умолчал.
Защитник экс-банкира также сослался на позицию Верховного суда РФ (была озвучена в марте и августе 2018 года), которая устанавливает особенности при решении вопроса, связанного с реализацией общего имущества супругов.
«Это как раз то, о чем говорит в заявлении ТФБ и кредитор „Аида и Д“: имущество должно быть реализовано в конкурсной массе, а потом уже супруга может претендовать на вырученные деньги», — акцентировал он внимание на важном нюансе. По словам Губайдуллина, Верховный суд допустил раздел совместно нажитого имущества вне дела о банкротстве — на основе положений гражданского и семейного законодательства.
«Коль скоро возможность раздела имущества вне рамок дела о банкротстве для соблюдения прав супруга — не банкрота имеет место быть, то брачный договор, заключенный без отступления принципов равенства долей супругов, который заложен в Семейном кодексе, и даже, наверно, в пользу супруга-должника, тоже может существовать», — заключил он.
С этой позицией Верховного суда он связал и требование о получение согласия финансового управляющего, отметив, что в таком порядке этого не требуется. «Не сказано об этом в законе „О банкротстве“. Не сказано и в Семейном кодексе», — пояснил представитель должника. В заключение Губайдуллин просил в иске отказать.
Ранее судья, по всей видимости, ради объективности, решил привлечь к участию в деле в качестве третьих лиц все 11 предприятий, упомянутых в брачном договоре. Интересно, что из всех них в судебном заседании участвовала только представитель «Ак Барс капитал». Молодая девушка в ответ на предложение судьи озвучить свою позицию произнесла только одну фразу: «Требования признаем».
В результате судья Ильдар Нафиев признал брачный договор Роберта и Лидии Мусиных недействительным, тем самым полностью удовлетворив заявление АСВ и компании «Аида и Д». Одним словом, закон «О банкротстве» в данном случае победил Семейный кодекс. Впрочем, как упомянул судья, это решение может быть обжаловано. По всей вероятности, это обязательно будет сделано.
Как отметил во время выступления в прениях представитель Мусина Адель Губайдуллин супруги уже определились с этим [разделом имущества] «и не намерены отступать». «Если брачный договор будет оспорен, по-моему мнению, вероятны какие-то другие судебные процессы, направленные на защиту имущества супруги», — сказал он, еще не зная вердикта суда.
