Глава совета директоров Центра имени Хруничева Николай Севастьянов о способах вывода предприятия из кризиса

Государственный космический научно-производственный центр (ГКНПЦ) имени Хруничева — некогда крупнейшее ракетостроительное предприятие страны — за последние годы оказался в глубоком финансовом кризисе. Его долговая нагрузка, по последним данным, превышает 73 млрд руб. О том, как новое руководство «Роскосмоса» намеревается исправлять эту ситуацию, когда будет свернуто производство ракет «Протон» и развернуто серийное создание ракет «Ангара», а также ожидать ли кадровых изменений в ГКНПЦ, специальному корреспонденту “Ъ” Ивану Сафронову рассказал председатель совета директоров Центра имени Хруничева Николай Севастьянов.

— Не так давно Дмитрий Рогозин образовал в «Роскосмосе» оперативный штаб по выводу предприятия из кризиса, поручив вам заняться организацией его работ. Первые впечатления какие были?

— Сложные: после погружения в тему стало понятно, что в силу разных форс-мажорных обстоятельств накопленная долговая нагрузка ГКНПЦ по кредитам и займам составляет сейчас 73,4 млрд руб. При этом предприятие работает с отрицательной рентабельностью, то есть его затраты пока не покрываются доходами от реализации продукции. Поэтому нет источников для возврата кредитов и займов, накопленных за предыдущие годы. Сам «Роскосмос» уже выдал «Хруничеву» займов на 26 млрд руб., чтобы покрыть дефицит операционных расходов.

— Из-за чего такая ситуация вообще сложилась?

— Причин несколько. Первая заключается в том, что из-за аварийности пусков в 2012–2015 годах конкуренты стали вытеснять наш «Протон» с международного рынка пусковых услуг. Из-за проблем, проявившихся в двигателях третьей ступени «Протона» при двух последних аварийных пусках, в 2016 году пришлось отзывать 71 двигатель на завод-изготовитель — Воронежский механический завод — для переборки, что потребовало значительных дополнительных затрат. Но главное то, что практически на год вся пусковая программа «Протонов» была остановлена. В современном бизнесе выпасть из рынка на год означает дать конкурентам возможность вырваться вперед. Как только ты остановился, на твои позиции приходит кто-то другой. Поэтому после возобновления пусков «Протонов» в 2017 году было сделано всего четыре пуска, а в этом году пока один. А ведь в предыдущие годы запускалось от 10, 12 и даже 14 ракет «Протон» в год! А для рентабельности производства ГКНПЦ нужно изготавливать не менее девяти ракет «Протон» ежегодно: такой темп позволяет покрывать все текущие затраты.

Вторая причина заключается в том, что ГКНПЦ из-за задержек, связанных с медленной подготовкой производства, еще не завершил летные испытания и регулярные пуски новой тяжелой ракеты «Ангара-А5». Поэтому доходы от производства «Ангары» пока не покрывают затраты.

— Плюс в ГКНПЦ существует проблема больших накладных расходов.

— Это третья причина, которая заключается в наличии других неэффективных затрат. Начиная с 2008 года ГКНПЦ стал включать в свой состав филиалами ряд предприятий в регионах, которые уже были нерентабельными, но поставляли свою продукцию ГКНПЦ, а также другим предприятиям отрасли. Эти филиалы сегодня вносят большой вклад в рост дополнительных затрат: это связано в том числе с неэффективностью управления производством. Кроме того, имеется несколько социально ориентированных убыточных активов, таких как рыбзавод и другие, которые значительно увеличивают накладные расходы.

— И чем оперативный штаб может помочь?

— Тематические, финансовые, корпоративные и другие подразделения «Роскосмоса» должны также принимать активное участие в производственно-финансовом оздоровлении предприятия. Надо, чтобы они работали на основе единой информации с менеджментом ГКНПЦ.

— Его задачи как можете описать?

— Первая задача — разобраться в истинном состоянии дел на предприятии и почему не реализована принятая предыдущей администрацией «Роскосмоса» программа финансового оздоровления. Вторая — разработать сценарные условия по выводу предприятия из финансового кризиса. Третья — разработать производственную и финансовую модели дальнейших действий. На основе этих документов будет сформирована программа финансового оздоровления предприятия с учетом господдержки.

— В «Роскосмосе» уже пытались несколько раз принять программу финансового оздоровления ГКНПЦ, но реализована она так и не была.

— Последний вариант программы был принят в 2017 году, но, на мой взгляд, он был чрезмерно оптимистичен. Предполагалось, что все будет идеально — предприятие сохранит свои позиции на международном рынке и будет производить ракеты так же, как и в предыдущие годы. Но жизнь оказалась сложнее: пусковая программа сократилась до трех-четырех пусков в год, поэтому доходы от реализации продукции не соответствуют принятой программе. Плюс программа предусматривала переход части филиалов, тех же Воронежского механического завода или КБ химавтоматики, в состав двигателестроительного холдинга. Но этого сделано не было.

— Сейчас такой холдинг уже формируется?

— Да, Дмитрий Олегович (Рогозин.— “Ъ”) поручил завершить работы по созданию единой двигателестроительной компании под управлением НПО «Энергомаш» в 2018 году.

— Земля ГКНПЦ в Филевской пойме является единственным его ликвидным активом. Московское правительство было готово выкупить порядка 100 га примерно за 25 млрд руб., но Владимир Путин принял решение сохранить территорию для предприятия.

— Да, президент в этом вопросе полностью поддержал позицию новой администрации госкорпорации. Предыдущее руководство «Роскосмоса» искало способы снятия долговой нагрузки, и один из них действительно заключался в продаже земли. Но президент во время последнего совещания принял решение, что государство должно помочь «Хруничеву» выйти из ситуации без распродажи территорий, а территория, в свою очередь, должна быть использована для развития самого предприятия. Сейчас «Роскосмос» с Минфином обсуждают механизм оказания государственной поддержки ГКНПЦ.

— Конкретика уже есть?

— Не буду забегать вперед. Главное, что есть президентское решение, а конкретика будет вырабатываться совместной группой «Роскосмоса» и Минфина. Мы прекрасно понимаем, что нельзя оставить компанию на полное содержание государства — она должна работать. Иначе она никогда не станет эффективной и не вернет свои позиции на международном рынке пусковых услуг.

— А с территориями «Хруничева» что будет?

— Будем их развивать путем создания там технопарка, в основе которого будет КБ «Салют» и Ракетно-космический завод в Филях, входящие в состав Центра имени Хруничева. Понятно, что мгновенно ничего не получится, но до 2023 года мы вместе с московскими властями постараемся все сделать.

— Что с зарплатным фондом?

— Из-за ситуации последних лет у руководства предприятия просто не было возможности повышать зарплату сотрудникам ГКНПЦ. Сейчас ситуацию будем менять: нужно создать нормальные условия для работы специалистов.

— Можете озвучить данные по портфелю заказов на продукцию ГКНПЦ?

— В настоящее время объем подписанных контрактов до 2025 года оценивается в 211 млрд руб. В том числе по данным контрактам в 2019 году должно быть реализовано продукции и услуг на 32 млрд руб.— это не только ракеты-носители, но и другая продукция.

— Это только заказ по линии «Роскосмоса» и Министерства обороны?

— Это и госзаказ на ракеты «Протон» и «Ангара», и коммерческие заказы, и другие работы.

— Сколько «Протонов» планируется сделать?

— До 2021 года на московской площадке планируем изготовить порядка 20 «Протонов», на 16 уже есть контракты. После планируется завершить производство данных ракет. Все они должны быть запущены до 2024 года, тогда у нас заканчивается договор с Казахстаном об использовании данных ракет на космодроме Байконур. На замену «Протонам» придет тяжелая ракета «Ангара-А5», которая будет запускаться с двух космодромов Плесецк и Восточный.

— После «Протонов» будете делать ставку на тяжелую «Ангару-А5»?

— Наша задача к 2023 году завершить в Омске создание серийного производства замкнутого цикла универсальных ракетных модулей для ракет «Ангара», чтобы после 2024 года обеспечить с космодромов Плесецк и Восточный до восьми пусков в год «Ангары-А5» и двух пусков легкой ракеты «Ангара-1.2». Для этого в Омске, в свою очередь, создается производство замкнутого цикла, которое позволит снизить себестоимость производства «Ангары» примерно на 40%.

— Прямо на 40%?

— Да. Потому что, когда изготавливается одна ракета, все накладные расходы производства и амортизация ложатся на ее себестоимость. А когда есть серия из восьми ракет, то эти затраты распределятся на всю серию, и, соответственно, себестоимость производства значительно падает. Это, в свою очередь, позволит нам вывести «Ангару» на рынок. Это, конечно, не сиюминутное дело: сегодня наша задача прежде всего состоит в доведении этого космического ракетного комплекса до завершения летных испытаний на космодроме Плесецк. В 2019 году должен состояться следующий пуск тяжелой «Ангары».

— Планы звучат хорошо, но с 2014 года в Омске не могли построить цех гальваники.

— Смогли. Сейчас идет приемка, работы по этому объекту де-факто завершены.

— Сколько тяжелых ракет «Ангара-А5» твердо законтрактовано?

— В настоящее время суммарно 12. Но надо иметь в виду, что до 2027 года для обновления российской орбитальной группировки понадобится порядка 27 пусков «Ангары-А5».

— Вы изготовите 20 «Протонов», сохраните опытное производство… Но сокращения-то персонала неизбежны: серийное производство будет вестись в омском ПО «Полет».

— Никакой программы сокращения коллектива ГКНПЦ на московской площадке нет. Наоборот, там есть нехватка порядка 500 профессиональных рабочих, которые нужны для производства ракет-носителей.

Московская площадка после прекращения программы «Протон» получит производство как минимум двух тяжелых ракет «Ангара» в год. Две таких ракеты — это десять УРМов (универсальных ракетных модулей.— “Ъ”). А сейчас завод в Филях в силу своих производственных возможностей не может собрать более одной такой ракеты в год.

Кроме того, КБ «Салют» является центром компетенций тяжелого ракетостроения, и РКЗ будет обязательно задействован в работе над сверхтяжелой ракетой. Также на КБ «Салют» ляжет работа по созданию и отработке новых решений. Например, здесь будет вестись модернизация «Ангары». Без работы московские мощности ГКНПЦ точно не останутся.

— А всего сколько пусков надо провести перед тем, как запустить серийное производство?

— Десять. К слову, знаменитая «семерка» (ракета Р-7 конструктора Сергея Королева.— “Ъ”) пошла в серию только начиная с 18-й ракеты. До этого она доводилась до требуемых характеристик.

— Вы думаете, что удастся быстро найти коммерческих заказчиков на международном рынке?

— Я считаю, что это реально сделать к 2023 году, когда «Ангара» начнет пускаться с космодрома Восточный. «Роскосмос» со своими предприятиями уже начал работы по дальнейшей модернизации ракеты «Ангара-А5», которые заключаются в повышении грузоподъемности на опорную орбиту до 27 тонн полезного груза, а на геостационарную орбиту — более 4 тонн. Кроме этого, на «Ангаре», которая будет пускаться с Восточного, планируется использовать обтекатель с диаметром 5,2 м вместо четырехметрового, как на «Протоне». Это крайне важно для коммерческого рынка, ведь спутники в своих габаритах растут. С учетом снижения себестоимости производства на 40% мы обеспечим полностью конкурентоспособную пусковую услугу на международном рынке.

— «Ангара» часто критикуется и называется «устаревшей ракетой», которая создается с 1994 года.

Таким образом, КБ «Салют» фактически новую ракету разработало за десять лет, доведя ее до практических летных испытаний. В ней применен новый модульный принцип построения, двигатели новой разработки, новая система управления, новая технология изготовления конструкции и т. д. «Ангара-А5» уже сегодня по грузоподъемности на одну тонну больше, чем «Протон». Все запуски были успешные, что говорит о надежности принятых технических решений. На космодроме Плесецк построен современный стартовый комплекс для «Ангары». Начинается строительство стартового комплекса на космодроме Восточный. Если сегодня посмотреть по грузоподъемности на опорную орбиту — «Ангара-А5» лучше, чем большинство зарубежных ракет. Так как же она может устареть, если она лучше?

Но есть другая сторона этого вопроса. Конкуренты не хотят, чтобы Центр имени Хруничева вернул свои позиции на рынке пусковых услуг, поэтому идет намеренная дискредитация «Ангары», которая усугубляется сложившимся тяжелым финансовым положением ГКНПЦ. На этом сегодня пытаются спекулировать многие. Мы видим, как сторонние организации, которые не имеют никакого отношения к предприятию и его коллективу, пытаются проводить митинги у ворот здания. Но центр полностью восстановил свою работу, идет полноценный производственный цикл.

— Менеджмент ГКНПЦ справляется с работой?

— Генеральный директор Алексей Варочко старается исправить ситуацию. Надо понимать, что он пришел год назад в тяжелое время для предприятия, когда необходимо было восстановить ритм производства после его вынужденной остановки. Проблемы усугубляет большая долговая нагрузка. Но он вместе со своими заместителями генеральным конструктором КБ «Салют» Сергеем Кузнецовым, директором РКЗ Романом Хохловым и другими руководителями проявляет большую самоотверженность в работе. «Роскосмос» будет поддерживать руководство и коллектив ГКНПЦ.

— Какие задачи стоят у самого совета директоров ГКНПЦ?

— Совет директоров отвечает за формирование и контроль исполнения производственно-хозяйственной программы деятельности предприятия, а также за принятие стратегических решений по развитию предприятия, поэтому главные приоритеты, которые совет директоров ставит перед собой,— это содействие стабилизации финансового состояния предприятия, обеспечение надежности ракет «Протон», завершение летных испытаний ракет «Ангара» с космодрома Плесецк, организация серийного производства замкнутого цикла в Омске. Помимо этого, крайне важно уделять внимание модернизации «Ангары» для запусков с космодрома Восточный и разработке предложений по созданию современного технопарка на территории ГКНПЦ на базе КБ «Салют» и РКЗ.