На днях Федресурс обнародовал расширенную статистику по делам о банкротствах в России. Численное преобладание граждан-банкротов над юрлицами становится все заметнее — в первом полугодии их было 19 тыс. человек против 6,6 тыс. компаний. Причем юрлиц в 75% случаев банкротят кредиторы, а граждане обычно (84,5%) сами заявляют о своей несостоятельности. Но меня удивило не это. Сопоставив данные о наличии имущества у должников и долю кредиторов, не получивших от банкротов ни копейки, я выяснила, что между банкротящимися юрлицами и физлицами есть неожиданное, но существенное отличие.
После назначения арбитражный управляющий проводит инвентаризацию имущества должника. Среди юрлиц лишь 38% должников совсем не имеют активов, но при этом случаев, когда кредиторы не получают вообще ничего, гораздо больше — 65% дел. Во многом дело в том, что имущество уже в ходе процедуры может быть утеряно, украдено или чаще всего просто плохо продается на банкротных торгах. В 95% случаев желающих купить активы на аукционе не находится, и имущество удается реализовать только через публичное предложение с дисконтом в 60–70%. Да и в последнем случае около половины торгов признаются несостоявшимися.
С физлицами дела обстоят иначе. По результатам инвентаризации имущества граждан активами в ноль рублей обладают 79% должников. Логично предположить, что доля дел, в которых кредиторы ничего не получают от граждан-банкротов, будет больше этой цифры или как минимум такой же, но нет. Напротив, по завершении банкротства число совсем неимущих должников-физлиц уменьшается до 74%, то есть еще в 5% дел какое-то имущество находится и долги перед кредиторами погашаются хотя бы частично. В 2017 году картина была аналогичной — 75% должников с нулевыми активами, но случаев погашения требований кредиторов на 7% больше.
Удивительно, не правда ли? Можно предположить, что в первый год, как разрешили банкротства физлиц, этим правом воспользовались в основном те, кому действительно было нечем платить долги. Да, банкротства крупных бизнесменов имели место, но среди тысяч дел на них приходились единицы. Вот и статистика подтверждает, что в 2016 году 75% должников-граждан не имели активов, а число кредиторов, не получивших ничего, превышало эту цифру на 2%. Позднее помимо очевидно бедных должников стряхнуть с себя груз кредитов, видимо, захотели и те, кто обладал некоторым имуществом, но не желал его отдавать.
Впрочем, судя по итогам дел, физлица еще не научились настолько хорошо прятать имущество, чтобы его нельзя было найти и оспорить сделки по его отчуждению, а денег на дорогих юристов у большинства граждан-должников, очевидно, нет.
