Конечный бенефициар, как правило, не отдает задокументированных указаний подконтрольной компании, которая уходит в банкротство, так как не заинтересован в раскрытии своего статуса; обычно он его всячески скрывает, говорится в определении Верховного суда (ВС) РФ, опубликованном в картотеке арбитражных дел. Судам следует анализировать синхронные действия бенефициара и обанкротившейся компании, принимая во внимание совокупность косвенных доказательств, считает ВС.
В рамках дела о банкротстве ООО «ИНКОМ» его конкурсный управляющий обратился в суд, чтобы привлечь к субсидиарной ответственности на 8,23 млрд рублей бывшего руководителя компании Ираиду Шанкову и участника должника — ООО «Концерн «РИАЛ». Но привлечь к ответственности удалось только И.Шанкову (на 7,96 млрд рублей). Решение суда первой инстанции поддержали в апелляции и кассации.
В 2016 году Верховный суд отменил эти решения и направил спор в части ответственности ООО «Концерн «РИАЛ» на новое рассмотрение. После этого конкурсный управляющий обратился в суд, чтобы привлечь к ответственности Хадиса Абазехова на всю сумму долга, так как он контролировал мажоритарного участника и саму компанию-должника, но Арбитражный суд Красноярского края ограничился «РИАЛом», взыскав с него в пользу «ИНКОМа» весь долг. Решение устояло во всех инстанциях и вновь дошло до Верховного суда.
Компания «ИНКОМ» начала работу по производству и реализации спирта и спиртосодержащей продукции в 2005 году, тогда она называлась «Моя столица», единоличным руководителем была И.Шанкова, говорится в решении Верховного суда. Участниками общества в это время были ООО «Торгово-промышленный концерн «РИАЛ» (12%) и ООО «Концерн «РИАЛ» с долей 88%. В 2006 году «Концерн «РИАЛ» стал единственным участником компании, при этом концерн с 2004 по 2012 год принадлежал Х.Абазехову (90,3%) и Исламу Абазехову (9,7%).
В марте 2011 года состав участников «Моей столицы» вновь изменился: 0,02% получила Татьяна Боброва. Через две недели И.Шанкова перестала быть гендиректором, «Концерн «РИАЛ» вышел из числа участников компании, а Т.Боброва возглавила теперь принадлежавшую ей компанию. В конце года она перестала быть гендиректором и вышла из общества, компанию переименовали в «ИНКОМ».
Через год — в марте 2013 года — суд признал «ИНКОМ» банкротом из-за задолженности перед бюджетом за неуплату налогов и акцизов на этиловый спирт и алкогольную продукцию за 2007-2010 годы. Долг составил более 8 млрд рублей.
В этот период единственным участником общества был «Концерн «РИАЛ». За это время финансовые показатели компании ухудшились: с 2007 по 2010 годы прибыль «ИНКОМа» упала с 257,7 млн рублей в год до 3 тыс. рублей в год, со счетов должника на счета «Концерна «РИАЛ» перечислили около 4,2 млрд рублей с назначением платежа «за зерно», назад должник получил только 500 млн рублей, говорится в материалах дела. Обанкротившаяся компания в этот период также потеряла право собственности на 60 производственных объектов, зданий и земельных участков; имущество перешло к «РИАЛу», говорится в определении.
КРИТЕРИИ СУБСИДИАРНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ
Привлекая «Концерн «РИАЛ» к субсидиарной ответственности, суды также правильно учли заключения экспертов, в которых говорилось, что если бы средства, выведенные в 2007 году на счета концерна «РИАЛ» по бестоварным сделкам, были использованы для уплаты налогов, это бы позволило компании «ИНКОМ» не разориться, отметил Верховный суд. Однако Х.Абазехова, который, согласно документам, получил от концерна «РИАЛ» более 2,5 млрд рублей, суды к субсидиарной ответственности не привлекли, посчитав, что доказательств того, что бенефициар давал указания руководству «Моей столицы» и «РИАЛу» по перечислению средств, нет.
Верховный суд с этим не согласился. Суды, по сути, сочли, что вменяемый Х.Абазехову контроль над «ИНКОМом» должен быть подтвержден лишь прямыми доказательствами — исходящими от бенефициара документами с явными указаниями должнику. Однако конечный бенефициар, не имеющий таких формальных полномочий, не заинтересован в раскрытии своего статуса контролирующего лица. Наоборот, обычно он его скрывает, а его отношения с подконтрольным обществом не регламентированы какими-либо актами, говорится в определении.
В такой ситуации судам следовало проанализировать поведение бенефициара и должника: обратить внимание на синхронность их действий без объективных экономических причин; противоречат ли они экономическим интересам должника и одновременно ведут к существенному приросту имущества бенефициара; наличие подчиненности, перечислил ВС. В определении говорится, что суды должны принимать во внимание совокупность косвенных доказательств.
ИСКОВАЯ ДАВНОСТЬ
Еще одним аргументом судов стал пропуск исковой давности. Однако и с ним Верховный суд не согласился. Суды ошибочно связали начало течения срока исковой давности с моментом, когда правомочное лицо узнало о платежах в пользу Х.Абазехова, ведь из этого нельзя сделать выводы о неправомерности действий Х.Абазехова и о наличии у него статуса конечного бенефициара, виновного в банкротстве «ИНКОМа», пояснил ВС. По мнению Верховного суда, суды не выяснили, с какого момента правомочные лица узнали или реально могли узнать о неправомерном, по их мнению, обращении Х.Абазеховым выручки «ИНКОМа» в свою пользу.
Таким образом, требование привлечь Х.Абазехова к субсидиарной ответственности фактически не было рассмотрено судами, посчитал ВС и вернул дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд Красноярского края.
