Интересный срез «банкротного» рынка в Калининграде со стороны деятельности АУ
На Центральной площади Калининграда находится самое высокое здание в городе. Оно называется Дом Советов и пустует многие годы. На тему того, почему так случилось есть много слухов и конспирологических версий, в том числе о проблемах c фундаментом. Но одно мы знаем точно: здание оказалось в руках людей, которых устраивает существующее положение вещей, в результате действий арбитражного управляющего Александра Дзантиева.
В середине 1990-х городские и областные власти создали акционерное общество «Культурно-деловой центр», куда и передали советский долгострой. В начале 2000-х юридическое лицо было доведено до банкротства. Конкурсным управляющим стал Дзантиев, который и продал здание за 7,3 млн руб. до сих пор неизвестной компании «Протострой». Позднее Дзантиев предстал перед судом по обвинению в мошенничестве (реальная цена здания на тот момент составляла 275 млн руб.) и был признан виновным.
RUGRAD.EU решил разобраться, кто такие арбитражные управляющие, откуда берутся и как зарабатывают.
«Дальше действовать будем мы»
Институт арбитражных управляющих является неотъемлемой частью процедуры банкротства. В жизни неуспешных компаний рано или поздно наступает момент, когда они не могут заплатить по долгам и вынуждены либо объявлять о банкротстве, либо это сделают их кредиторы. Иск поступает в арбитражный суд и открывается дело о банкротстве.
Сама процедура ведется специальным судьей. Формально арбитражные судьи многофункциональны, но на деле всегда имеют четкую специализацию, по которой объединены в судебные составы. В Арбитражном суде Калининградской области «банкротным» является третий судебный состав, куда входят судьи Наталья Емельянова, Зоя Лузанова, Евгений Ковалев, Юлия Скорнякова и Анна Валова: всего 5 из 28 судей калининградского арбитража.
В юридической среде «банкротных» судей принято считать хорошими специалистами.
В юридической среде «банкротных» судей принято считать хорошими специалистами. «Как правило, в одном банкротном деле куча обособленных дел: оспаривание сделок, привлечение к субсидиарной ответственности, ситуация с дольщиками и все это рассматривает один судья. Это сложная работа и ее не каждому доверяют, потому что банкротный судья должен разбираться во всех отраслях права, — рассказывает активно практикующий в калининградском арбитраже юрист. — Когда кредиторы включаются в реестр, основанием для включения может все что угодно: займ, подряд, поставка, неосновательное обогащение. А заявление о включении в реестр [кредиторов] — это по факту иск».
Именно судья, ведущий банкротное дело, назначает арбитражного управляющего на процедуру. Однако кредитор имеет право предложить кандидатуру. Раньше предлагать своих арбитражных управляющих могла и сама компания, проходящая процедуру банкротства. Это позволяло ей банкротится в комфортном, в дружественном режиме, но создавало риски для кредиторов. В итоге законодатель такую практику запретил.
Как отмечают калининградские юристы, специализирующиеся на процедурах банкротства, получить контроль над банкротством своей компании не так сложно. Дружественная компания просто предварительно просуживает задолженность и становится кредитором, обладающим правом предлагать кандидатуру управляющего. Судьи как правило в данном случае в нюансы аффилированности компаний не лезут. «Если ситуация не кричащая и на первый взгляд компании не связаны, то дальше разбираться судья не полезет и утвердит предложенную кредитором кандидатуру», — отмечает один из собеседников RUGRAD.EU.
Двадцать чистильщиков
Всего в России «корочки» арбитражных управляющих имеют порядка 10 тысяч человек, из них реально практикуют не более 5 тысяч. В Калининграде активно работают порядка 20 специалистов, что примерно соответствует доле численности жителей области в населении России.
Чтобы стать управляющим нужно быть юристом или экономистом с высшим образованием и сдать экзамен в Росреестре, который включает в себя три основных блока: законодательство (главным образом закон о банкротстве), методика оценки и финансы.
В Калининграде на арбитражных управляющих не учат и экзамены не принимают — слишком маленький рынок. Поэтому желающие вступить в число «корпоративных чистильщиков» учатся удаленно и едут сдавать экзамен в другие регионы. Редко, кто выбирает Москву. Считается, что там сдать экзамен сложнее.
Получив «корочку», нужно вступить в саморегулирующую организацию, которая будет нести финансовую ответственность за банкротного менеджера. Чтобы стать членом СРО нужно сразу сделать несколько платежей: взнос в компенсационный фонд, страховку ответственности и членские взносы.
Ранее взнос в компенсационный фонд составлял 50 тыс. руб., но после того как недавно требование к фонду каждого СРО повысили до 200 млн руб., цена индивидуального входа в профессию подорожала до 200 тыс. руб.
Ранее взнос в компенсационный фонд составлял 50 тыс. руб., но после того как недавно требование к фонду каждого СРО повысили до 200 млн руб., цена индивидуального входа в профессию подорожала до 200 тыс. руб. Страховой платеж индивидуален и зависит от наработанной репутации. Для новичка он составляет 30 тыс. руб. в год, а для людей, которые своими действиями наносили ущерб кредиторам, он может составлять миллионы, потому что взыскания со страховых компаний по договору страхования ответственности арбитражных управляющих довольно распространены. Однако также распространено и взыскание убытков, покрытых страховыми компаниями с самих управляющих.
Членские взносы — меньшая из проблем. Они сравнительно невелики и составляют порядка 12 тыс. руб . в год. Часто их увязывают с назначением на банкротство, когда управляющий платит 1 тыс. руб. с каждого банкротного дела в месяц.
Окупать все эти платежи арбитражный управляющий будет из своего вознаграждения. Две наиболее распространенные процедуры банкротства — наблюдение (это когда управляющий должен выяснить есть ли у компании перспективы) и конкурсное производство (распродажа имущества) предполагают вознаграждение 30 тыс. руб. в месяц. Интересен тот факт, что размер вознаграждения был утвержден в рамках закона о банкротстве в 2002 году и с тех пор не индексировался. Если скорректировать размер стандартного гонорара на инфляцию, то сейчас он должен был бы составлять почти 116 тыс. руб.
Отчасти отсутствие индексирования вознаграждений на протяжении полутора десятилетий привело к тому, что управляющие начали в ущерб качеству работы набирать много дел и искать скрытые источники дохода.
Сейчас опытный управляющий с небольшой командой может вести одновременно до 20-30 банкротных дел, получая 500-900 тыс. руб. в месяц на команду.
Такое «многостаночничество» не было большой проблемой до тех пор пока федеральные власти не решили прекратить вольницу управляющих. В декабре 2015 года были внесены поправки об ужесточении ответственности за ошибки банкротных менеджеров, а в сентябре 2016 года управляющего из Татарстана дисквалифицировали за размещение одного объявления о банкротстве с опозданием в четыре дня и за не публикацию второго.
В феврале 2017 года управляющие собрались на общий съезд и заявили о готовности выразить вотум недоверия правительству РФ.
В феврале 2017 года управляющие собрались на общий съезд и заявили о готовности выразить вотум недоверия правительству РФ и прибегли к универсальному способу решения любых проблем — написали открытое письмо президенту Владимиру Путину, где сообщили о «катастрофическом положении, в котором оказалось профессиональное сообщество». В случае если их обращение будет проигнорировано, управляющие намеревались начать протестные действия. В том числе одновременный выход всех управляющих из СРО и приостановку всех процедур банкротства в стране. Тем не менее все обошлось и банкротства продолжаются до сих пор с не меньшей интенсивностью.
«Все украдено до нас»
Большинство компаний подходят к процедуре банкротства практически пустыми. Российский закон о банкротстве обладает неплохим инструментарием для блокирования вывода активов из компании перед банкротством, но фактически он не работает из-за сложностей с привлечением к ответственности. Силовики просто не хотят возбуждать уголовные дела, объясняя свое бездействие опасениями, что дело развалится в процессе расследования из-за недостаточности доказательств и это испортит им статистику, рассказывает калининградский арбитражный управляющий.
«Ситуация, в которой часто оказывается арбитражный управляющий, называется «Все украдено до нас, — отмечает собеседник RUGRAD.EU. — В законе механизмы есть: если у тебя есть признаки банкротства, но ты продолжаешь брать обязательства, то по закону ты можешь быть привлечен к субсидиарной ответственности. По факту это не работает. Деньги выводятся и к моменту назначения контора уже пустая. Иногда даже уже после назначения временного управляющего пытаются тащить».
Чаще всего активы остаются либо в крупных компаниях, где просто физически сложно все быстро вывести, либо в случае, если есть большие объемы заложенной в банках недвижимости, которую украсть не получится.
По данным «Интерфакса», по итогам процедур банкротства, завершенных в 2016 году 71 % компаний и 84 % граждан не выплатили кредиторам вообще ничего. Таким образом, в подавляющем большинстве случаев процедура банкротства в России представляет собой ликвидацию с долгами.
Вероятность конкретного кредитора получить свои деньги в результате процедуры банкротства составляет менее 1 %.
Оставшимся 29% компаний удается взыскать далеко не все. По завершенным в 2016 году в стране банкротным делам реальные взыскания в пользу кредиторов составили 19,5 млрд руб. при общей сумме требований кредиторов в 605,7 млрд руб. Таким образом, было возвращено 3,2 % от требований. Получается, что вероятность конкретного кредитора получить свои деньги в результате процедуры банкротства составляет менее 1 %.
Положите на депозит
Несмотря на ничтожный процент погашения требований кредиторов, в России находятся желающие инициировать в среднем по тысяче банкротств в месяц. Часто кредитор не знает, что есть у компании и ему сначала надо вскрыть «черный ящик», чтобы понять, каковы его перспективы.
«Вскрытием ящика» фактически является первая процедура банкротства — наблюдение. По требованию кредитора суд запускает ее и назначает арбитражного управляющего. Его основной функцией на данном этапе является проведение финансового анализа: выяснение того, какие активы есть у компании и что возможно вернуть через отмену сомнительных сделок.
Банкротство в России проходит по принципу «спасение утопающих — дело самих утопающих», поэтому перед тем, как запустить процедуру банкротства судья требует, чтобы кредитор зарезервировал деньги на зарплату арбитражного управляющего на специальном счете. Иначе говоря, «вскрыть ящик» и ничего за это не заплатить не получится.
В этом смысле интересны ситуации, когда истцом выступает налоговая служба (а таких случаев очень много). Теоретически низкооплачиваемый сотрудник налоговой и арбитражный управляющий могут вступить в сговор и устроить «вечный двигатель», когда налоговая инициирует бесперспективные банкротства, тем самым обеспечивая работой арбитражного управляющего, который в свою очередь делится гонораром. Практически же эта схема сложно реализуема, потому что помимо налоговой и управляющего в ней есть суд, который очень скептически смотрит на банкротные авантюры со стороны налоговой.
«Налоговая обязана доказать, что у должника есть имущество, за счет которого можно погасить расходы на процедуру. В ином случае, это процедура ради процедуры за бюджетные деньги. Суды часто оставляют такие иски без движения, либо требуют подтверждений», — говорит калининградский юрист, связанный с банкротствами.
Как происходит «вскрывание» компании видно на примере банкротства генерального подрядчика театра эстрады в Светлогорске компании «Балтлитстрой». На финальном этапе достройки приморского проекта у компании сменился менеджмент. Новые руководители негативно смотрели на то, что происходило в «Балтлитстрое» в процессе строительства театра. Тем более перед ними стояла задача завершить проект и под давлением областного правительства (которое, как выяснилось позже, также является кредитором на 47 млн руб.)
В результате инициатором банкротстве стала финансовый директор компании Зита Буйокене, которая подала заявление на основании задолженности по накопившейся за один месяц зарплате в размере 355 тыс. руб. Суд поддержал и ее иск и кандидатуру арбитражного управляющего Ивана Саркисяна. Получив доступ к документам, Саркисян развел бурную деятельность и в своем итоговом отчете описал сделки старого менеджмента, которые могли нанести ущерб компании на 75 млн руб. Среди них были и подозрительные контракты на аренду складов временного хранения с семьей неформального «куратора» стройки — главы администрации Советска Николая Воищева, выплаты топ-менеджерам компании за аренду жилья у них для них же самих и другие спорные сделки. По поводу части выплат Саркисян обратился в полицию.
Однако активность управляющего не позволила ему “переназначиться” в конкурсные управляющие, о чем он с горечью рассказывал RUGRAD.EU. Дело в том, что в процессе наблюдения все кредиторы компании заявляют свои требования и человека, который будет распродавать имущество определяет уже комитет кредиторов общим голосованием. За Саркисяна не проголосовали.
Зачастую между кредиторами начинается противостояние — каждый бьется за назначение на процедуру «своего» человека.
Иллюстраций для такой ситуации является банкротство одной из крупнейших калининградских химических компаний, производителя удобрений — «Арви НПК». Инициатором ее банкротства был основной кредитор с долгом в почти миллиард рублей — «Альфа-Банк», который добился назначения на процедуру наблюдения управляющего Сергея Яровикова. В процессе наблюдения структуры с литовскими корнями, связанные с учредителями «Арви НПК» из Литвы, безуспешно пытались попасть в реестр кредиторов с долгом более 800 млн руб. Если бы они в него вошли, то имели бы возможность влиять на назначение конкурсного управляющего. Но суд отказался откладывать введение конкурсного производства на период, пока связанные с литовцами структуры будут доказывать обоснованность своих огромных требований к своей же компании и назначил «демонтировать» компанию кандидатуру банкиров — управляющего Яровикова.
Сбербанк приходит в ярость
Наиболее ярким сюжетом с борьбой кредиторов за назначение «своего» арбитражного управляющего является банкротство одного из крупнейших предприятий области — «Советского ЦБЗ». Банкротство длится уже почти 7 лет (только перечень вынесенных по делу решений насчитывает 55 страниц, конкуренцию этому делу по объему могут составить разве что банкротства «КД авиа» — 105 страниц перечня и «Неманского ЦБК» — 61 страница) и началось с иска Сбербанка, которому завод задолжал 366 млн руб. Суд запустил конкурсное производство и поставил рекомендованную банком кандидатуру управляющего — Владимира Молчанова.
При этом руководство предприятия пыталось отменить процедуру банкротства и ему это даже удалось во второй судебной инстанции (якобы у предприятия было имущества на 2 млрд руб. и начинать его распродажу при долге 366 млн руб. неразумно), однако кассация все же сочла позицию Сбербанка более убедительной.
Первый конкурсный управляющий Молчанов вскоре взял самоотвод и его место занял Денис Турбин из того же СРО. В феврале 2012 Сбербанк и основной кредитор — «Юридическое агентство по недвижимости» («ЮРАН») из Санкт-Петербурга, у которого оказалось в распоряжении почти 90 % долгов ЦБЗ вроде бы договорились о продаже имущества предприятия за 600 млн руб. Однако потом что-то пошло не так, и Сбербанк сам же решил инициировать аннулирование данного собрания кредиторов под предлогом того, что документ был подписан от имени Турбина другим человеком — его помощником.
Залоговый кредитор, которым является в этом случае «Сбербанк» не может голосовать на собраниях кредиторов в конкурсном производстве.
Вскоре Турбин сам написал заявление об уходе и на дело назначили третьего управляющего Петра Кузьменко из того же СРО. С этого момента контроль над банкротством переходит к «ЮРАНу». Дело в том, что залоговый кредитор, которым является в этом случае «Сбербанк» не может голосовать на собраниях кредиторов в конкурсном производстве, а почти все голосующие требования были в распоряжении «ЮРАНа» и он мог ставить любого удобного им управляющего. Эта ситуация оказывается некомфортной для «Сбербанка» — управляющие «ЮРАНа» затягивают распродажу имущества, которым в это время пользуется компания «Атлас-Маркет», принадлежащая «ЮРАНу». Именно «Атлас-Маркет» фактически становится Советским ЦБЗ, а его годовая выручка в 2015-2016 годах превышает 2 млрд руб.
Два года Кузьменко безуспешно «пытается» продать имущество ЦБЗ, но терпит неудачу якобы из-за неконструктивной позиции Сбербанка по реализации имущества. В итоге Кузьменко также увольняется, оставив в протоколе собрания кредиторов следующую запись: «К сожалению, никого из членов [моего] НП «Сибирская межрегиональная саморегулируемая организация арбитражных управляющих» я предложить не могу, так как несмотря на то, что в принципе вся работа для завершения конкурсного производства уже сделана, никто из членов указанной организации не желает занимать должность конкурсного управляющего (как мне прямо пояснили из-за непонятной и постоянно меняющейся позиции залогового кредитора (Сбербанка — прим. RUGRAD.EU), с которым невозможно наладить деловые отношения)».
Прошение Кузьменко об увольнении удовлетворяют и предложенный им Денис Бабкин из другого СРО утверждается арбитражным управляющим. При нем «Фонд имущества Санкт-Петербург» организовывает торги, на которых побеждает фирма «Саян» из Советска (принадлежит некой Инне Новиковой, но ее доли в компании заложены у депутата Облдумы Аугениуса Абарюса). За 65 млн руб. она готова забрать 17 заложенных в Сбербанке производственных зданий завода. Однако Бабкин отказывается заключать с ней договор купли-продажи под предлогом неурегулированности отношений с землей под зданиями. Позднее он подает в отставку и арбитражным управляющим становится рекомендованный им Вардан Товмасян.
При нем банк получает 44 млн руб. за свои заложенные здания, а остальная сумма долга в размере 321 млн руб. перемещается в «клуб» обычных (не залоговых) кредиторов. Теперь банк может голосовать за управляющего (ранее исход голосование определял «ЮРАН»).
Наконец, в феврале 2017 Сбербанк «сносит» Товмасяна. За полтора года работы управляющий умудряется так и не передать «Саяну» купленное им имущество и не провести инвентаризацию активов. Все это время ситуацией пользуется «дочка» назначавших управляющих людей — «Атлас-Маркет».
Сбербанк палит из всех орудий: данные проверки показывают, что из 343 наименований производственного оборудования, купленного «Саяном», в рабочем состоянии находятся только семь.
Сбербанк палит из всех орудий: данные проверки показывают, что из 343 наименований производственного оборудования, купленного «Саяном», в рабочем состоянии находятся только семь. «Остальные 336 наименований купленного оборудования полностью разукомплектованы ввиду хищения отдельных частей и приведены в непригодное нерабочее состояние», — отмечается в определении суда. Местный отдел ОВД возбуждает уголовное дело, где «Саян» признается потерпевшим.
В итоге коллегия из трех судей калининградского арбитража Емельяновой, Валовой и Лузановой назначает на процедуру человека Сбербанка — Александра Стрекалова.
В судебном процессе происходит соревнование двух кандидатур — «ЮРАН» выставляет Елену Коновалову. Сбербанк ее торпедирует: кандидата конкурентов снимали с процедуры банкротства за нарушения, а однажды она взяла дело, находясь в другом регионе и не смогла его вести из-за удаленности, при этом общий стаж ее практики довольно мал. «ЮРАН» парирует: Стрекалов тоже привлекался к ответственности и может быть дисквалифицирован при повторном нарушении.
Банк констатирует, что «ЮРАН» назначал всех последних арбитражных управляющих и со всеми были проблемы. Так, налоговая, как один из кредиторов, добилась определения суда о взыскании с управляющего Кузьменкова убытков в размере 11,5 млн руб., выведенных из банкротящейся компании под предлогом расходов на ремонт крыши.
«В рамках данного дела возникла ситуация, когда утверждение кандидатуры предложенной ООО «ЮРАН» может негативно повлиять на дальнейшую процедуру банкротства, а также учитывая, что процедура банкротства находится под контролем суда, суд считает, что следует утвердить конкурсным управляющим Стрекалова А.В», — констатирует суд, подчеркивая, что в процедуре банкротства все-таки главный он, а не держатель максимального долга.
Управляющий Стрекалов начинает активные действия на предприятии: выясняет, кто арендует городской дом культуры (он принадлежит ЦБЗ) и готовит его к продаже. «ЮРАН» пытается отчаянно противостоять Стрекалову, но очень кстати вступает в силу решение Центрального районного суда Калининграда об аресте голосов компании в банкротстве на 350 млн руб. Таким образом, у нее остается менее 20 % голосов и со Стрекаловым компания уже толком ничего сделать не может. Сбербанк берет вверх.
Уголовный кадр
Рассказывая о специфике банкротств в Калининградской области, нельзя не упомянуть процедуру банкротства широкопрофильного предприятия АО «Система» с большим объемом недвижимости в городе. Она началась в 2007 году с иска ФНС и вплоть до 2015 года ее вел управляющий Владимир Мухин. На протяжении всех этих лет он пытался оспорить сделки по выведению из компании больших объемов недвижимости в пользу родственников и людей из близкого круга экс-руководителя акционерного общества Алексея Козлова. Однако в 2015 году Мухин умирает и в споре за место нового управляющего схлестываются две противоборствующие стороны — люди, связанные с Алексеем Козовым и компании, имеющие отношение к «Энерготрансбанку».
СРО в котором состоял Мухин предлагает ему замену — управляющего Татьяну Романенко. Кредиторы возмущаются: ранее госпожа Романенко работала следователем управления МВД по Калининградской области и была уволена в связи с подозрениями в фальсификации доказательств по уголовному делу как раз в отношении Алексея Козлова. Дело дошло до суда, и Романенко судом присяжных признали виновной. Более того, Романенко стала арбитражным управляющим СРО Мухина за день до её выдвижения от лица организации на место Мухина в «Системе», то есть практически не имеет опыта.
Тем не менее суд утвердил Романенко в качестве управляющего, мотивировав это тем, что кредиторы затянули с организацией собрания кредиторов. Это была победа Козлова. В пользу назначения Татьяны Романенко конкурсным управляющим в суде выступала компания «Арпеджио», близкая непосредственно к экс-директору «Системы». Структуры «Энерготрансбанка» хотели поставить своего управляющего — Григория Удельнова.
В конечном счете банкирам удалось «снести» Романенко. Однако к чести судей Емельяновой, Скорняковой и Ковалева, назначивших Романенко, дело окончательно разрешилось только в Верховном суде. Их решение сначала отменила апелляция, затем «восстановила» кассация и только потом Верховный суд вновь откорректировал позицию.
Закон о банкротстве не предусматривает четкого плана действий при смерти управляющего.
Дело в том, что закон о банкротстве не предусматривает четкого плана действий при смерти управляющего. Дискуссия шла вокруг того, могли ли судьи не дожидаясь собрания кредиторов сами запросить у того же СРО кандидатуру нового управляющего и не сильно вдаваясь в подробности его прошлого поставить на процедуру.
Как оказалось, не могли. По мнению Верховного суда, сам факт появления Романенко в числе арбитражных управляющих СРО Мухина за день до ее представления на утверждение суду вместе с уголовным прошлым, прямо связанным с экс-руководителем «Системы», «не могли не вызвать у суда первой инстанции обоснованные сомнения в беспристрастности и компетентности Романенко». Верховный суд вынес свое решение год назад, но нового управляющего на процедуру так и не назначили до сих пор.
Самый известный управляющий
В конец июня этого года глава регионального управления Федеральной антимонопольной службы Ольга Боброва на публичном мероприятии поделилась своей болью: управление буквально завалили жалобами на арбитражного управляющего Владимира Киселева. «Там вообще всё зашкаливает по количеству жалоб на проводимые им конкурсные процедуры. Нами направлено уже несколько материалов в Росреестр (уполномочен привлекать управляющих к ответственности, — прим. RUGRAD.EU) по поводу привлечения данного управляющего к административной ответственности. Также мы будем перенаправлять данные в СРО, членом которого является Киселев, чтобы сама организация принимала решение о его дальнейшей деятельности. Очень большое количество нарушений», — горячилась Боброва.
Чиновники довольно давно ведут войну против самого часто упоминаемого в СМИ калининградского арбитражного управляющего, который помимо прочего является братом главы регионального управления Минюста. Впрочем, фактически минюст никак не контролирует деятельность арбитражных управляющих.
Основные “игроки” на рынке контроля за деятельность арбитражных управляющих — это ФАС и Росреестр. УФАС вступает в дело, когда управляющие начинают ограничивать конкуренцию при распродаже имущества банкрота, а Росреестр отрабатывает иные «грехи» управляющих и собственно подает заявления в суд о привлечении их к ответственности. Оба государственных органа работают по заявлениям «пострадавших» сторон.
Региональное управление Росреестра получает порядка 120-130 жалоб на действия арбитражных управляющих в год.
Региональное управление Росреестра получает порядка 120-130 жалоб на действия арбитражных управляющих в год. Половина из них заканчивается составлением протоколов и подачей в суд. Остальные перенаправляются в СРО, так как касаются морально-этических аспектов поведения управляющих. «Часто бывает ситуация, что в жалобе пишут, что управляющий — хам и наглец, но здесь нет оснований для привлечения к ответственности», — рассказывает человек, знакомый с системой наказания управляющих за проступки.
Владимир Киселев является абсолютным рекордсменом по числу жалоб на него и соответственно вынесенных в его отношении решений судов. Только в 2016 году суд признал за ним 12 малозначительных нарушений, трижды назначил штрафы и семь раз дисквалифицировал. Однако ни одно из решений о дисквалификации пока не вступили в законную силу: все обжалуются.
Затормозить обжалование на три месяца позволила ситуация, сложившаяся вокруг арбитражного управляющего Елены Сапожниковой из Красноярска. Суд дисквалифицировал ее на шесть месяцев после второго нарушения (забыла опубликовать сведения о проведении собрания кредиторов). С учетом того, что Сапожникова являлась матерью несовершеннолетнего ребенка и раскаялась, красноярский арбитраж наказал Сапожникову «по нижней границе» — дисквалифицировав на полгода. Она сочла это наказание чересчур строгим и дошла в своей борьбе до Конституционного суда, который, впрочем, счел что красноярский арбитраж поступил правильно.
После вынесения определения Конституционным судом все дела в отношении Киселева были «разморожены», и в ближайшие дни должно вступить в силу первое решение о дисквалификации.
Что касается сути нарушений, за которые Киселева наказывали дисквалификацией, то это как правило неразмещение информации на специальных ресурсах, привлечение к оценке имущества неаккредитованных компаний и прочие. Управление ФАС по Калининградской области в частности уличало Киселева в нарушение процедуры проведения торгов, в частности, когда потенциальным покупателям ставились преграды в получении информации о распродающемся имуществе.
Киселев не всегда был проблемным управляющим, вспоминает человек, давно следящий за его работой. Когда он вел несколько банкротных дел претензий со стороны контрольных органов было немного. Но когда он набрал их несколько десятков, начались проблемы.
Массовый характер жалоб на Киселева не вполне объясним.
Массовый характер жалоб на Киселева не вполне объясним. Как отмечает человек, знакомый с содержанием жалоб на Киселева, многие из них (но не все), похожи на «заказные»: это когда некое лицо, не имеющее отношение к банкротному делу, в качестве гражданского активиста выявляет формальные признаки нарушений и пишет заявление в Росреестр, который каждое из них обязан проверить и в случае подтверждения изложенных фактов обратиться в суд.
Связаться с самим Владимиром Киселевым RUGRAD.EU не удалось.
Как сообщили RUGRAD.EU собеседники, близкие к региональному управлению Росреестра, в последние месяцы активность жалобщиков начала походить на войну между арбитражными управляющими: жалобы на управляющих пишут все кому не лень — от московских студентов до калининградских борцов с точечной застройкой. При этом по стилистике и качеству подготовки документов видно, что авторами жалоб являются квалифицированные юристы, вероятно конкурирующие арбитражные управляющие.
Узость рынка и драконовские санкции, предусмотренные законодателем за сравнительно небольшие правонарушения, сделали войну жалоб перспективным инструментом конкуренции. Как ее прекратить, пока не знает никто.