Заместитель руководителя ФНС Сергей Аракелов о взыскании налогов с проблемных плательщиков
Федеральная налоговая служба (ФНС) корректирует свои подходы к инициированию банкротных процедур. Заместитель руководителя службы СЕРГЕЙ АРАКЕЛОВ в интервью «Ъ» рассказал о результатах реализации концепции экономической эффективности банкротства, о готовности вести переговоры с должниками и о том, что массовых банкротств граждан по заявлениям ФНС не будет.
— За последнее время количество инициированных ФНС банкротств компаний уменьшилось?
— Да, в 2,6 раза — 2675 заявлений за прошедшие полгода. Мы стали инициировать процедуры только там, где мы видим возможность реального поступления денежных средств.
— А что делаете, если нет активов?
— Мы работаем с контролирующими и взаимозависимыми лицами. Действуем как в рамках Налогового кодекса (НК), так и используя закон о банкротстве. У нас уже больше 100 дел в судах по взысканию с зависимых лиц по п. 2 ст. 45 НК РФ. Это, например, дела, когда налогоплательщик перестает платить в бюджет и при этом переводит бизнес на новую организацию. Из рассмотренных дел мы выиграли почти все, то есть уже создана устойчивая судебная практика. Также мы привлекаем к субсидиарной ответственности в рамках закона о банкротстве истинных виновников банкротства — выгодоприобретателей от деятельности должника. Здесь важно, что, если будет неизбежным взыскание всех неуплаченных в нарушение закона налогов, такое поведение перестанет иметь экономический смысл. Есть очевидные результаты. В целом от таких процедур уже реально поступило в бюджет около 1 млрд руб.
— Окажутся для вас в этом смысле полезными поправки к закону о банкротстве в части субсидиарной ответственности, вступающие в силу в сентябре?
— Изменения вводят прямое указание на должностные или родственные связи как основание для вывода о возможности определять действия должника. Введена презумпция вины для целей субсидиарной ответственности для директоров организаций в случае возникновения основной части долга в результате доказанных налоговых нарушений. Увеличен период привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих лиц с двух до трех лет. Я думаю, что это правильные шаги. Кроме этого поправки увеличили срок включения в реестр требований кредиторов на шесть месяцев на основании судебного решения или решения госоргана.
— С октября 2015 года все российские граждане получили возможность обанкротиться. Мы заметили, что налоговая служба очень редко подает на банкротство физлиц…
— Да, это так. Массовых банкротств по нашим заявлениям не будет. Нами инициировано всего около 500 процедур. Главное в нашем подходе — на банкротство мы подаем, только если видим, что физическое лицо предпочитает уклоняться от обязательств, хотя может расплатиться с бюджетом, у него есть доходы и имущество. Подаем мы на банкротство и по явно недобросовестным должникам — например, лицам, не исполняющим обязательства по субсидиарной ответственности, или арбитражным управляющим, не погашающим убытки.
— Верно ли, что с ФНС сейчас стало проще договориться в части мировых соглашений и рассрочек?
— Одним из приоритетов в работе ФНС России сейчас является заключение мировых соглашений в делах о банкротстве. В первом полугодии 2016 года заключены мировые соглашения в отношении 280 должников почти на 3 млрд руб., и по ним уже поступило в бюджет около 200 млн руб.— это в три раза больше, чем за аналогичный период прошлого года. Вне процедур банкротства ФНС также в ряде случаев согласовывает предоставление рассрочки в судах. За последний год таких рассрочек предоставлено на 7,5 млрд руб., и 1,7 млрд руб. из них уже погашено. Согласительные процедуры, которые позволяют избежать ликвидации должника и признания его банкротом, проводятся и другими способами. Так, на стадии подачи заявления о признании должника банкротом налоговые органы извещают его о перспективах и негативных последствиях банкротства, в том числе о возможной ответственности бенефициаров должника. Это позволяет предупредить попытки злоупотреблений. Получив такой сигнал от налогового органа, многие предпочитают расплатиться с государством.
— Изменения в работе налоговых органов по банкротству уже дали какой-то результат для бюджета?
— Да, если на протяжении последних пяти лет до этого государство получало 20-28 млрд руб. от банкротства в год, то за это полугодие в бюджет уже поступило более 31 млрд руб. Это стало результатом комплексной реализации концепции экономической эффективности банкротства. И как раз частью этой концепции является то, что ответственность призвана воздействовать на недобросовестных должников. А для тех, кто признает законные обязательства перед государством и готов их погашать, налоговая служба готова рассматривать варианты, по которым долги уплачиваются с отсрочкой, по графику. У нас нет задачи обанкротить предприятие — напротив, мы заинтересованы в том, чтобы оно продолжило работать.