С начальником 2-го отдела по расследованию особо важных дел следственного управления СК региона Алексеем Шавкуновым мы встретились, чтобы поговорить о сущности коррупции. С момента образования этого подразделение СК занимается расследованием наиболее значимых преступлений в экономической сфере. А потому с так называемой «беловоротничковой» преступностью здесь знакомы не понаслышке…
Алексей Владимирович, какими расследованиями вы занимаетесь?
Алексей Шавкунов: Два года назад наш отдел выделили в самостоятельное подразделение для расследования уголовных дел руководящего состава муниципальных и государственных органов, а также системы МВД и ГУФСИН. Из последних могу назвать резонансные дела начальника ИК-6 Дениса Механова, вице-мэра Чебаркуля Алексея Сафонова, руководителей теруправлений Росимущества и Росграницы Евгения Семенова и Бориса Дудки, главы минспорта Юрия Серебренникова и минсоца Олега Бехтерева, начальника региональной налоговой инспекции Александра Путина и некоторых других лиц, о которых я пока в силу специфики нашей работы не могу говорить.
Соответственно 90 процентов нашей работы — это расследование дел о даче и получении взяток в особо крупном размере.
Меняется ли как-то с годами «беловоротничковый» криминал?
Алексей Шавкунов: Лучше сказать, видоизменяется. Рейдерство в чистом, классическом виде мы изжили. За весь прошлый год не было ни одного сообщения о захвате предприятий. Но остаются мошеннические схемы, связанные с их преднамеренным и фиктивным банкротством.
Взяточничество тоже приобретает новые формы, используются сложные схемы получения материальных выгод через посредников. Но суть от этого не меняется.
К примеру, в деле начальника УФНС региона Александра Путина взятка была завуалирована под оказание услуг по проведению очень дорогого, на сумму более семи миллионов рублей, ремонта в квартире, который силами своей фирмы провел его родственник — депутат челябинской думы Сергей Новожилов. А за эту «родственную» помощь фирма депутата регулярно побеждала в конкурсах на проведение подрядных работ во всех территориальных отделах налоговых инспекций региона и здании головного управления.
Вообще львиная доля коррупционных преступлений происходит в сфере госзакупок. Очень любят наши чиновники заключение госконтрактов подгонять под чрезвычайные ситуации. Для этого создаются комиссии с участием представителей ГО и ЧС, обосновываются форс-мажорные обстоятельства. Тот же вице-мэр Чебаркуля Сафонов укладку асфальта или замену труб, которые планировались за несколько лет, проводил по документам как ЧС. В такой ситуации контракты разрешается заключать с единственным хозяйствующим субъектом, который, естественно, оказывается неслучайным.
Не так давно экономические преступления стали наказывать рублем. Это как-то помогло в борьбе с коррупцией? Или, наоборот, ее осложнило?
Алексей Шавкунов: Наши подопечные морально готовы ко всему — и к крупным штрафам, и к большим срокам. Просто этими людьми руководит патологическая жадность. Более того, как ни удивительно, попадая в изоляцию от общества, многие из них нисколько не теряются и порой даже завоевывают авторитет в криминальной среде.
Чтобы избежать ареста движимого и недвижимого имущества, наши фигуранты пытаются заранее оформить его на третьих лиц — близких и дальних родственников. Но это не мешает нам находить их собственность и ходатайствовать перед судом об аресте.
По делу руководителя управления Росграницы Бориса Дудки арестовано имущества более чем на 94 миллиона рублей, изъято много наличности, причем в валюте. С учетом того, что и до назначения в Росграницу Дудка работал исключительно на государственных должностях, такому благосостоянию остается только удивляться. А все объяснило задержание чиновника с поличным при получении взятки на сумму более миллиона рублей.
На какие еще ухищрения пускаются ваши подопечные?
Алексей Шавкунов: Пожалуй, самую оригинальную попытку уйти от ответственности продемонстрировал заместитель главы управления Росимущества Евгений Семенов, который умудрился полностью изменить почерк. Можете себе представить чиновника, который, действуя, как разведчик в тылу врага, поменял стилистику фраз и наклон букв. Только по изъятым ранее образцам писем Семенова почерковедческая экспертиза смогла установить, что денежные расписки, выписанные обманутым предпринимателям, принадлежат его руке.
Что до уловок, то в последнее время очень многие фигуранты коррупционных дел стараются воспрепятствовать расследованию, подавая огромное количество жалоб. В октябре мы закончили уголовное дело, по которому защита подготовила 200 жалоб и еще столько же ходатайств. Обжаловалось каждое следственное и процессуальное действие, каждый шаг следователя. Причем письма отправляли не только в вышестоящие инстанции СК, но и в прокуратуру, в суд.
Сегодня мы, как саперы, не имеем права на ошибку. Защитники по коррупционным делам имеют высочайший уровень квалификации. Как правило, это наши бывшие коллеги из правоохранительных органов. Однако отмечу: еще не было случая, чтобы хоть одну жалобу удовлетворил суд. И это тоже показатель качества нашей работы.
Недавно в Самарской области бывший градоначальник сразу после выхода из колонии, где он провел семь лет за мошенничество и злоупотребления, был назначен вице-мэром. Видимо, сочли его очень полезным хозяйственником…
Алексей Шавкунов: Подобные примеры, к сожалению, есть и у нас. Алексей Сафонов еще до того, как стал вице-мэром, был неоднократно судим, отбывал реальное наказание за неуплату налогов. Говорить о том, что он серьезный хозяйственник, я думаю, неуместно. А при назначении сыграло роль влияние на тех лиц, которые пригласили его на работу. И здесь нужно сказать спасибо прокуратуре, боровшейся с этим назначением на должность.
Госдума готовит законопроект, по которому женам чиновников будет запрещено заниматься бизнесом. Насколько, на ваш взгляд, поможет эта инициатива?
Алексей Шавкунов: Это ограничение необходимо, но только вкупе с другими. Чиновники кроме жен и мужей могут оформить бизнес на других лиц. Многие работают через номинальные фирмы, учрежденные посторонними людьми. Если законодатель ограничит возможность участия в криминальной деятельности любых аффилированных лиц, у коррупционеров поубавится пространства для маневра. Сегодня оперативные службы достаточно эффективно выявляют подобные связи.
Вам нравится ваша работа?
Алексей Шавкунов: Нравится! У нас совершенно иная специфика, чем при расследовании преступлений против личности. Там в первую очередь нужно установить личность преступника. В хозяйственных делах фигурант в 90 процентах случаев известен. Но нужны доказательства корыстного умысла, большой объем аналитической работы, чтобы установить размеры злоупотреблений и доказать их в суде.
Приходится постоянно расти, развиваться, быть в курсе изменений в законодательстве, сверять с нормативной базой те подзаконные акты, которые для легализации своих действий издают чиновники. Порой они пускаются просто в фантастическое нормотворчество…
Помните, герой культового советского кинофильма говорил, что если он хотя бы десяток преступников переловит, то свою зарплату уже отработает?
Алексей Шавкунов: За прошлый год только по оконченным и направленным в суд уголовным делам был наложен арест на 106 миллионов. Плюс по находящимся в производстве — еще без малого на 400 миллионов рублей. Изъято наличных, в том числе в валюте, около 50 миллионов. Кроме того, сами фигуранты возместили ущерб еще на 13,5 миллиона. Впрочем, оценку нашей эффективности, конечно, давать не нам…
Ключевой вопрос
Борьбу с коррупцией в России многие воспринимают, как борьбу с ветряными мельницами. Люди рассуждают примерно так: не успели посадить одних — на их место пришли другие. Вы согласны с такой точкой зрения?
Алексей Шавкунов: Категорически не согласен. Во-первых, в основном в госорганах работают порядочные люди. А наши фигуранты — это скорее исключение. А во-вторых, профилактическая работа, которую мы ведем, тоже приносит свои плоды.
К примеру, при расследовании дела главы минспорта Юрия Серебренникова мы проанализировали весь механизм получения «откатов» за господдержку спортивных организаций и подготовили официальное представление, на основании которого был полностью изменен порядок распределения этих субсидий. Раньше их выдавали по решению минспорта, а об использовании громадных бюджетных средств составляли более чем скромный отчет. Новая система прозрачна и контролируется на всех стадиях, поэтому вымогать «откаты» уже вряд ли кому-то придет в голову.
Я думаю, наше общество самоочищается, и со временем общественное мнение тоже будет меняться. Хотя изжить коррупцию за всю историю человечества не удавалось ни одному государству, и без работы мы в ближайшее время, конечно, не останемся.
