После исполнения ее в Великобритании экс-гендиректор JFC выступит и в России
Бывший гендиректор обанкротившейся группы компаний JFC и руководитель Михайловского театра и Новосибирского театра оперы и балета Владимир Кехман может стать первым, на ком будет апробирован вступивший вчера в силу закон о банкротстве физлиц. Соответствующий иск в Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области подал Сбербанк, которому господин Кехман задолжал более 4,5 млрд руб. В случае признания банкротом он может лишиться своих должностей в театрах, а также возможности выезжать из страны. Сам господин Кехман заявил «Ъ», что давно отдал свое личное имущество при английском банкротстве.
Как следует из поданного Сбербанком в арбитраж иска, долг Владимира Кехмана образовался после того, как 1 ноября 2010 года возглавляемая им группа компаний JFC взяла на закупку фруктов кредиты в размере 1,4 млрд руб. и $100 млн. Поручителем по обоим выступал лично господин Кехман. Рублевый заем должен быть погашен в апреле 2012 года, а валютный — годом ранее. Однако этого не произошло: еще в феврале 2012 года группа компаний обратилась в арбитражный суд с иском о признании ее банкротом (признана таковым в сентябре 2015 года). Попытки Сбербанка добиться от господина Кехмана возврата денег в досудебном порядке успехом не увенчались, после чего начались судебные тяжбы.
В июле 2012 года Гагаринский райсуд Москвы взыскал с Владимира Кехмана и двух топ-менеджеров JFC эквивалент валютного долга — более 3 млрд руб., а в августе 2013 года Дзержинский райсуд Санкт-Петербурга обязал Владимира Кехмана вернуть истцу и задолженность в размере 1,4 млрд руб. На сегодняшний день с господина Кехмана Сбербанку удалось взыскать всего около 40 млн руб. Начиная с 2013 года судебные приставы начали забирать у Владимира Кехмана половину заработка как директора Михайловского театра Санкт-Петербурга. По некоторым данным, каждый месяц из его зарплаты принудительно вычитается около 85 тыс. руб. С апреля нынешнего года ровно половину оклада господин Кехман получает и в качестве директора Новосибирского государственного театра оперы и балета, остальные деньги в рамках исполнительного производства приставы направляют его многочисленным кредиторам, в том числе Сбербанку. Кроме того, сотрудники ФССП взыскивали с господина Кехмана от 120 тыс. до 190 тыс. руб. ежемесячно как с руководителя JFC.
В случае признания основателя JFC банкротом арбитражный суд будет вправе наложить на Владимира Кехмана определенные ограничения. В частности, ему может быть запрещен или ограничен выезд за пределы страны, а также в течение трех лет с момента завершения процедуры реализации имущества или прекращения производства по делу о банкротстве он не сможет участвовать в управлении юридическими лицами. Последнее означает, что господину Кехману придется покинуть свои посты в театрах.
Напомним, что помимо этого господин Кехман является обвиняемым и по уголовному делу о мошенничестве в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159 УК РФ), которое расследует следственный департамент МВД России. Потерпевшими по нему помимо Сбербанка являются Райффайзенбанк, банк «Уралсиб», Банк Москвы, Промсвязьбанк и ряд других финансовых структур. Нанесенный им ущерб оценивается в 18 млрд руб. В рамках этого дела Тверской райсуд Москвы арестовал ЗАО «Ленинградская ПМК-1», конечным бенефициаром которого, по мнению следователей, является Владимир Кехман.
Между тем в Сбербанке весьма сдержанно относятся к перспективам взыскать что-либо непосредственно с Владимира Кехмана в рамках закона о банкротстве физлиц. «Насколько мы знаем, на нем не числится никаких активов — ни автомобилей, ни недвижимости»,— заявил собеседник «Ъ», близкий к банку.
«Деньги можно получить с любого человека, если они у него есть. Я уже давно передал свое личное имущество, все, что у меня было, в рамках английского банкротства (в октябре 2012 года бывший руководитель JFC был признан банкротом Высоким судом Лондона.— «Ъ»)»,— заявил «Ъ» Владимир Кехман, отметив, что ему неизвестно, по какой причине Сбербанк не участвовал в той процедуре.
По словам господина Кехмана, он может только «поприветствовать» процедуру своего банкротства, начатую Сбербанком в России, но при этом отметил: «Когда мы только начинали переговоры по реструктуризации долга, у меня было предложение к банкам-кредиторам: если они хотят вернуть деньги, то их можно получить в течение десяти лет, для этого нужно сохранить компанию и дать ей работать. К сожалению, банки тогда выбрали другой путь: уголовное дело и разрушение компании».
